в нашей школе, во втором классе, кажется, во втором «Б». Секунду.
Завуч углубилась в экран своего компьютера, а потом сказала:
– Второй «Б». Через десять минут перемена, я вас подведу к ней.
Во время перемены они поднялись на второй этаж и подошли к двери с табличкой «2 Б». Завуч попросила подождать в коридоре. Через пару минут она вышла с девочкой с яркими рыжими волосами в школьной форме и розовых колготках на тоненьких ножках. Ребёнок всем своим видом выражал недоумение.
– Вот, Михаил Александрович, это Кристина Митькина, – отрекомендовала завуч девочку.
– Здравствуй! – сказал Михаил. Он немного стушевался: редко приходилось иметь профессиональных дел с детьми. – Кристина, я бы хотел найти твоего папу, папу Диму. Ты можешь помочь?
Девочка поглядела на «дядю» Михаила снизу вверх, и показалось, что ее удивление стало еще сильнее.
– Папу моего? – спросила она тоненьким голоском. – А я не знаю, где он. Надо у мамы спросить. Спросите у мамы.
– Понятно, спасибо, спрошу, – ответил Михаил.
Он поблагодарил завуча, попрощался и вышел из школы. Перед выходом он глянул на расписание уроков и узнал, что занятия во втором «Б» классе заканчиваются в полпервого. Михаил добился главного – он теперь знал, как выглядит Кристина Митькина, восьми лет от роду. Остальное – дело техники.
В двенадцать двадцать он уже стоял в пятидесяти метрах от выхода со школьной территории и ждал, когда кончатся уроки. Прозвеневший через десять минут звонок вызвал разноцветный бурлящий и кричащий высокими детскими голосами поток из школьных дверей. Как бы не пропустить, подумал Михаил. Он заметил розовые колготки и тут же узнал лицо Кристины Митькиной. Она была в легкой расстегнутой курточке и шла рядом с похожей на нее девочкой.
Михаил пошел за этими подружками, держась от них на расстоянии. Потом он решил, что подойди он вплотную к ним, Кристина все равно не обратила бы на него внимания: до такой степени они увлеклись разговорами. Кристина и ее подружка махали руками, останавливались, шептали что-то друг другу на ухо, хотя рядом никого не было. Этот обряд возвращения детей домой начал занимать Михаила сам во себе. Он стал гадать, о чем же могли бы болтать эти девочки? Какие такие у них тайны? А те в это время дошли до небольшого сквера, сбросили на траву портфели и начали бегать, громко смеясь. Ну и егоза! Такого рода наблюдений Михаил не припомнил в своей практике. Он остановился возле дерева, боком к детям, и в полглаза наблюдал.
Я совсем забыл про свое детство, думал он. Наверное, сам-то я так же бегал, кричал, а теперь всё позабылось, покрылось, как непроглядным покрывалом, непроглядными заботами взрослой жизни. Возможно, эти ощущения детства вернулись бы ко мне, если бы … если бы у меня была такая же вот дочь, как эта Кристина или ее подружка.
Как-то он смотрел американский фильм, в котором взрослый сын пришел в старый дом к своему отцу. Сын сказал, что вспоминает время, когда он, будучи ребенком, возвращался из школы и непременно обнаруживал в холодильнике