не всего лишь
Корабли, что искали причал[1].
Оглушительно громкая музыка оркестра заставила прекрасную девушку на миг застыть у распахнутых дверей, но усилием воли она все же переступила порог. Длинные газовые шторы на несколько секунд скрыли ее от остальных гостей.
Холодные руки. Холодные ноги. Сердце в груди отбивает сумасшедший ритм.
Бальный зал поражал великолепием красок и вычурной, кичливой роскошью. Драгоценные фасады, украшенные золотом колонны, мраморный пол и яшмовый потолок заставляли задуматься: скольких сонийцев обложили непосильными налогами, чтобы возвести это здание?
На мгновение лицо девушки исказило отвращение, будто перед ней предстал не императорский дворец, а тюремная камера, пропахшая испражнениями.
Юная дама застыла у золотого зеркала. Ее лицо было скрыто под синей маской, расписанной полевыми цветами. Длинное пышное платье бережно прятало от чужих глаз почти все части тела: невозможно было рассмотреть ни рук, ни соблазнительной ложбинки на груди, ни предплечий. Даже пальцы были скрыты под тканью перчаток.
Но каждый аристократ, посетивший сегодня бал-маскарад, наблюдал одну и ту же картину: легкой поступью в зал вошло божество. Белые волосы незнакомки россыпью упали на плечи, нежные ночные цветы оплели макушку венком. Бледно-голубое платье струилось, очерчивая контуры хрупкой фигуры и оттеняя светлую кожу и волосы. Как ни посмотри, а эта прекрасная госпожа должна была происходить из какой-нибудь знатной сонийской семьи. Только вот обжигающие заинтересованные взгляды сразу обнаружили подвох: внимательно наблюдая и прислушиваясь, они поняли, что на ее шее и ключицах мягко звенели далеко не драгоценности.
Золотая цепь вилась вниз от плеч и пряталась в складках ткани, под одеждой. Рабыня.
Но девушку, казалось, совсем не смущал ее статус. Горделиво вскинув голову, она обвела взглядом зал. Несколько танцующих пар специально остановились, чтобы рассмотреть вошедшую получше, но, встретившись с холодным блеском глаз божественной девы, вновь закружили в танце.
Девушка замерла у стены. Конечно, ни один знатный господин не посмел бы пригласить на танец рабыню. Тем более что никто не знал, является она чьей-то собственностью или же одной из военнопленных.
Бальный зал сверкал ослепительно ярко, так что девушке пришлось щуриться, чтобы внимательно изучить гостей. С высоких потолков свисали золотые люстры, отделанные мириадами подрагивающих в воздухе крошечных бриллиантов. Несколько сотен свечей озаряли танцующих.
Пышные наряды знати пленяли – облаченные в ткани всех существующих оттенков аристократы плыли друг за другом в изящном танце. Маски богачей были украшены золотом, серебром и самоцветами; их венчали перья и декоративные элементы.
Внезапно толпа, до этого момента переговаривавшаяся вполголоса, затихла и расступилась. Вперед вышел господин на вид немногим старше тридцати лет. Невысокий, некрасивый, но так богато разодетый, что он походил на старый платяной шкаф, который увешали драгоценностями.
В этот момент лицо девушки искривилось, и она запоздало подумала, как же это, наверное, замечательно, что никто из присутствующих не может прочесть ее мысли.
– Мне передали послание: говорят, в ночи расцвел удивительный цветок. – Аристократ приблизился, протянул руку к лицу девушки и вздернул ее подбородок вверх. Рабыня закусила губу, но не издала ни звука. – Расскажи же мне, кто послал за тобой? Кто пригласил? Кто будет тебя сопровождать?
– Ваше Высочество, – с легкой улыбкой отозвалась она. Ее голос хоть и звенел молодостью, но тембр был довольно низким и глубоким. Это привлекло внимание еще большего количества людей. – Я прибыла по своей воле. На просторах родной страны я ни разу не видела столь завораживающего своим величием дворца и такого множества знатных особ. Мой поступок может показаться дерзким, но, с позволения владельцев Цветочного дома, я прибыла, чтобы стать частью вашего гарема.
Лицо аристократа вытянулось. Сначала он уставился на девушку поверх маски, но затем не раздумывая положил пальцы на талию рабыни.
– Для начала я должен удостовериться, что на этом лице и теле нет никаких изъянов, – с блеском в глазах проговорил знатный господин. Он заметно раскраснелся, а его подбородок и толстая шея в одно мгновение покрылись испариной. – Уединимся?
– Ох, я так боюсь вас разочаровать, – взволнованно залепетала рабыня, склоняя голову. – На самом деле… на моем теле… действительно есть кое-что, что может вам не понравиться… Ох…
Рабыня в смущении прикрыла руками губы, волнение читалось в ее ярких глазах. Но под пальцами успела мелькнуть короткая усмешка.
– Не беспокойся – просто дай мне посмотреть, – тихо и вкрадчиво произнес аристократ, а затем взял девушку под руку.
Он повел ее глубже во дворец. Девушка все время прижималась к аристократу поближе, касалась его подолом платья, пальцами гладила предплечье мужчины. Он же шел рядом, похмыкивая себе под нос; на лице его играла самодовольная улыбка,