политически грамотен».
Сегодня акцентируют внимание на другом: адекватный, позитивный, коммуникабельный, креативный. А моральная устойчивость, похоже, стала и вовсе каким-то анахронизмом.
Почему всё так изменилось? Да потому, что в обществе изменились ценности!
Чем чаще обсуждают психическое нездоровье населения, тем больше ценится норма, то есть адекватность или даже вменяемость. Нам говорят: «Я тебя с ним познакомлю – он вполне вменяемый!» И мы понимаем, что с рекомендованным человеком можно разговаривать о деле.
Теперь представьте, что подобную рекомендацию услышал бы кто-то три десятка лет назад. Он подумал бы, что речь идет о человеке, лечившемся в клинике неврозов и чувствующем себя после лечения вполне сносно. Разумеется, ни о каком деле он бы с ним говорить не стал, разве что мог просто поболтать о жизни.
Сегодня мы чаще подвержены депрессиям. Мы хотим избегать «токсичных» людей и отношений. И потому характеристика «позитивный» очень ценится.
В эпоху коммунальных квартир и отсутствия Интернета никаких проблем с общением люди не испытывали. Сегодня такая проблема есть. Не то что встретиться, а просто позвонить для человека иногда становится испытанием. Я знаю семьи, где домочадцы, находясь в одной квартире, общаются друг с другом в Вотсапе. Жена пишет мужу: «Еда на столе». Он отвечает: «Иду». Словом, характеристика «коммуникабельный» приобретает вес.
«Русский язык, – полагает доктор филологических наук Алексей Шмелёв, – скептически относится к получению выгоды. И в этом смысле он один из немногочисленных в европейском ареале».
Однако в XXI веке положительное звучание приобрели словосочетание «успешный человек» и слово «карьера».
В общем, слова, как и люди, способны неожиданно взлететь по карьерной лестнице и оказаться «в цене». Например, слова «беспредел», «мочить в сортире» и «кошмарить» из лагерного жаргона (тюремного арго) перекочевали в документ МИДа и в речь президента.
Кстати, одно-единственное слово показало, насколько внимательно народ слушает президента: носители русского языка в массовом порядке заглянули в словари. И это уже прекрасно! Обращение к Далю и Ушакову позволило нам убедиться, что глагола «кошмарить» у мэтров русской словесности нет. Есть только существительное «кошмар», трактуемое как «сон с ощущением удушья». Зато в Словаре тысячелетнего русского арго под редакцией Грачёва слово «кошмарить» прописано. Его первое значение – «создавать невыносимые условия для заключённого».
Слава богу, прошли времена, когда государственные деятели нашей страны читали «по бумажке» свои многочасовые доклады, изобилующие канцеляризмами и прочей неудобоваримой лексикой.
Современные политики и публичные люди, напротив, порой перенасыщают свою речь эмоционально окрашенными словами, жаргонизмами, а то и вовсе ненормативной лексикой.
Хорошо бы найти золотую середину!
Тех, кто недоволен новым смыслом слов, я могу успокоить разве что