почти не слышу, как она стучит в мою дверь.
Однако я не могу не видеть, что она стоит в моей спальне с очень раздраженным выражением лица.
– Ханна, разве ты не слышала, как я тебя звала? – спрашивает она.
– Чего? – Дуэт Лин-Мануэля Миранды, который выпивает шот, и Ри Драммонд, которая коверкает название каждого ингредиента в своем блюде, звучит на полную громкость, но для моей мамы это не помеха. Она даже не повышает голос и не выключает звук. Она говорит приказным тоном, как человек, ожидающий, что его непременно выслушают, и каким-то образом каждое ее слово отчетливо слышно сквозь шум.
– У нас внизу гости. Не заставляй меня снова просить тебя присоединиться к нам. – Она подкрепляет сказанное, подняв свою идеальную левую бровь с микроблейдингом, и тут же удаляется. Когда дело доходит до приема гостей, моя мама не шутит.
Я испускаю мучительный стон, опускаю плечи и, шаркая, вытряхиваюсь из комнаты, топаю вниз по лестнице и за угол на кухню.
Там стоят три полузнакомых человека, они медленно поворачиваются ко мне, когда я вхожу. Мои глаза, как ракета с тепловым наведением, предают меня, фокусируясь только на одном лице. Сердце на секунду замирает и перестает биться, когда я смотрю на молодого человека на моей кухне. Мои зрачки расширяются: передо мной Джейкоб, мой лучший друг детства. Маленький, тощий и болезненный мальчик канул в Лету. Теперь он намного выше и шире, чем был когда-то, а его лицо стало более угловатым. Он красивый или типа того. Наверное. То есть, если он в вашем вкусе.
Джейкоб изменился. Но при этом как будто остался прежним.
Наши взгляды встречаются. Его светло-карие глаза светятся добротой. Когда он смотрит в вашу сторону, кажется, будто вас коснулся солнечный луч. В моей голове бурлит поток воспоминаний из прошлого: маленький мальчик и маленькая девочка, смех, царапины на коленках, шепот и обещания. Воспоминания о предательстве, о лучшем друге, который больше не приходит, страхе, жутком одиночестве.
Он опускает глаза, и его щеки заливаются румянцем, как будто он смотрит тот же самый ролик из нашего детства.
Может быть, ему тоже в тягость здесь находиться. Вообще-то я уверена, что это так и есть. Он сказал это три года назад. Он не хочет меня видеть, как и я не хочу видеть его. Ноги чешутся развернуться и убежать.
– Ханна онни! – Длинные руки приближаются и обвивают мою талию, а на плечо мне ложится голова милой молодой девушки.
– И когда ты успела так вырасти? – спрашиваю я Джин Хи. Мой голос дрожит не так сильно, как я думала. Я отстраняюсь и смотрю ей в лицо. – Пипец, ты просто великолепна.
Ее милая улыбка становится еще шире. Лицо двенадцатилетней Джин Хи так сильно напоминает мне лицо Джейкоба в том же возрасте, что сердце у меня начинает биться быстрее. У нее приветливая улыбка и блестящие глаза.
– Ханна-я, какая же ты хорошенькая, – ласково говорит миссис Ким.
– Аньон хасейо, – отвечаю я, слегка кланяясь. – Миссис Ким, я рада снова вас видеть. – Я подхожу и обнимаю лучшую подругу