отчасти объяснил тем бумом, который возник вокруг «Энциклопедии» и оттянул средства от торговли всеми прочими книгами: «Все, у кого были хоть какие-то свободные деньги и кто готов был вкладывать их ежемесячно или ежегодно в книги, вложили их в „Энциклопедии“ in quatro». Но основная проблема заключалась в полной неопределенности относительно того, как будет проходить объявленная правительством кампания по искоренению торговли пиратскими книгами. Проштамповка контрафактных изданий еще не началась, и когда Фаварже навестил местную палату синдиков, то не обнаружил там никакого энтузиазма по проведению в жизнь эдиктов 1777 года. «Я провел вторую половину вчерашнего дня в палате синдиков, – пишет он 15 июля. – И не понимаю, как эта несчастная затея с печатями может претвориться в жизнь без жуткой путаницы». Ему довелось стать свидетелем конфискации целой партии (не принадлежавшей STN) пиратского издания трудов Анри-Франсуа д’ Агессо, французского канцлера времен Людовика XV, но оказанным ему приемом тем не менее он остался доволен: «За то время, которое я провел в этом судилище инквизиции, мне удалось повидаться едва ли не со всеми синдиками, которые держались со мной вполне благопристойно».
Предпринимательство, Просвещение, пиратство, спекуляция – в Лионе все это переплелось между собой настолько туго, что Фаварже продлил свое пребывание в городе. Он не мог уехать, не разрешив еще одной ключевой проблемы, которая также имела прямое отношение к главным целям его визита: нужно было изыскать способ проводить книги через это «судилище инквизиции».
Глава 6
Лион. Внутренняя контрабанда
Итак, визит Фаварже в палату синдиков был связан еще с одной задачей, которую ему необходимо было решить за время пребывания в Лионе, едва ли не столь же важной, как переговоры относительно «Энциклопедии»: он должен был договориться о контрабандных перевозках. Как уже было сказано в главе 2, нёвшательцы отправляли свои тюки через Фрамбур и Понтарлье или через другой какой-нибудь пограничный переход, где таможенные чиновники запечатывали их и выдавали таможенные квитанции (acquits à caution). Затем агенты по доставке перевозили их в Лион для досмотра в палате синдиков. Закончив досмотр, степень тщательности которого целиком зависела от самих синдиков, они выписывали свидетельство о разгрузке, а возчик возвращал этот документ вместе с квитанцией на тот таможенный пункт, где документ был выписан, в качестве доказательства, что в тюке не было ни пиратских, ни запрещенных изданий. Агент по доставке, а им чаще прочих оказывался Жан-Франсуа Пион из Понтарлье, выступал в роли страховщика, гарантировавшего возвращение учтенной acquit, и должен был выплатить весьма существенный штраф в том случае, если этот возврат не происходил до оговоренной даты. Несмотря на большое количество бумажной работы, эта система в целом функционировала более или менее эффективно как сдерживающий фактор на пути книжного пиратства – конечно, при условии что инспекторы