которого не было заметно ни теплоты, ни враждебности.
– Просто Бик, этого вполне достаточно, сэр. Не надо никаких титулов.
– Да, конечно… Я только хотел узнать… Не могли бы вы рассказать нам что-нибудь о нашем новом командире? Мы слышали, вы уже довольно долго с ним.
– Ни в коем случае не буду этого отрицать, сэр, – ответил Бикер, складывая экран и убирая компьютер в карман. – Разумеется, вы должны понимать, что мои отношения с шефом носят сугубо конфиденциальный характер, и потому все, что я волен рассказывать в подобных случаях, не более, чем просто мое собственное мнение.
– Рассказывать что?
– Он говорит, – включилась в разговор Бренди, сидевшая на другой стороне лимузина, а вслед за ней и остальные, подстегиваемые интересом, перестали смотреть в окно и начали прислушиваться, – что не собирается разбалтывать какие-либо секреты или подробности, а расскажет только, что сам обо всем этом думает.
– Ну, хорошо.
– Но тем не менее, с вашего позволения, должен отметить, что вы можете быть абсолютно уверены, что к любому разговору между нами, сейчас или в будущем, я буду относиться в равной мере конфиденциально.
Тут легионеры повернулись к Бренди, ожидая от нее толкования.
– Он имеет в виду, что не будет болтать о том, что вы ему расскажете.
– Хорошо. Тогда… мистер… Все, что мне хотелось бы знать, Бикер, действительно ли он деловой парень. Я имею в виду, говорит он очень хорошо, но сколько в его словах просто выпущенного пара? И, проще говоря… я хочу, чтобы ты попробовал рассказать об этом доступными для нас словами, без перевода.
– Понимаю, – ответил Бикер, задумчиво постукивая пальцем по колену. – Если я вас правильно понял, вы интересуетесь, можно ли доверять моему хозяину… вашему командиру. Насколько мне известно, он всегда был предельно добросовестным, извините, я поправлюсь, до болезненного честным, во всех своих предприятиях, как деловых, так и личных. А что касается его надежности… ну, я не думаю, что нарушу какую-нибудь тайну, если скажу коротко то, что может заметить даже самый случайный наблюдатель: он опасно неуравновешен.
Казалось, все присутствующие легионеры на какой-то момент были шокированы этим заявлением дворецкого, так что возникла пауза, заполненная тишиной. Первым, кто обрел дар речи, была старший сержант.
– Что значит «неуравновешен», Бикер? Ты хочешь сказать, что капитан немного не в себе?
– О, как раз нет. Я не имел в виду, что он опасно безумен или что-нибудь в этом роде, – поспешно поправил себя дворецкий. – Возможно, что в своих попытках упростить объяснение я выбрал не совсем удачное слово. Мой шеф неуравновешен лишь в том смысле, в каком считаются неуравновешенными большинство деловых мужчин и женщин, а именно в том, что имеет склонность к навязчивым идеям. Эта его черта никак не позволяет судить о том, насколько его работа соответствует его жизни. Его работа и есть его жизнь, и он рассматривает все окружающее нас в этой вселенной именно с такой