на это.
Но всё, что мне было доступно – воображение. И я представила перед мысленным взором ёлку. Так, как рисовала её в своём воображении. Массу гладких колючих иголок, собранных в неровную пирамиду, украшенную, словно игрушками, яркими вспышками собственных воспоминаний. На самом верху сияющей звездой светилась наша с тобой первая встреча.
Ниже в маленьком шаре было заключено воспоминание, как я в июле впервые в жизни попробовала инжир. Твердая чуть солоноватая оболочка, заключающая в себе мягкую сладость с вкраплением сотен маслянистых крошечных капсул-семечек, покорили меня. Этот вкус и ощущение на языке запомнились мне, вонзившись очередной иголочкой-хвоинкой в память.
Чуть ниже левее, в большом хрустальном сердце висело воспоминание, как я познакомилась с одной замечательной поэтессой. Марла оказалась удивительной. Она пахла ароматическими сигаретами и пряным мускусом, хрипло и громко смеялась и показалась мне такой искренней, я бы даже сказала настоящей. Несмотря на то, что она ругалась, как портовый грузчик, от неё исходила аура уверенности и силы такой мощи, что девушка покорила меня с первого же своего стиха. Её строчки, сильные и яростные с такой мощью били в сердце, что казалось, ещё чуть-чуть и меня собьёт с ног.
На очередной ветке раскачивался улыбающийся пупс. В нём бережно баюкалось памятное событие, когда у подруги родился очередной ребенок. Девочку назвали Дельфина. Я так радовалась вместе с родителями малышки, когда узнала.
Стоило вспомнить об этом, как глаза наполнились влагой, а по щеке внезапно потекла слеза.
В этот момент мир вокруг вдруг замер и видение ёлки развеялось, когда за мой столик кто-то сел. Я знала, что это ты. Твои уверенные шаги, стук каблуков по изученному в этом баре до последней скрипучей половицы паркету и аромат тысячи трав, было невозможно спутать с чьими-то другими.
Я поняла, что вокруг почти никого не осталось и настало время поговорить.
– Добрый вечер, мисс Прескотт. Вы хотели поговорить со мной? – начал ты.
Сама не знаю, как мне пришла в голову мысль пригласить тебя на танец, но когда где-то сверху на меня обрушились первые звуки танго, я поняла, что должна использовать эту возможность. Возможность поговорить… и вновь оказаться в твоих объятиях.
– Позвольте пригласить вас на танец, детектив, – почти затаив дыхание, произнесла я, больше всего на свете боясь получить отказ.
– О, простите, я не умею танцевать, – ответил ты, к моему глубочайшему разочарованию.
– Открою вам один небольшой секрет, – произнесла, не найдя ничего лучше. – Я тоже не умею.
Протянув руку в пустоту, к своему удивлению, почувствовала, как её сжимает большая горячая ладонь. Только поднявшись на ноги, я вспомнила, что туфли лежат где-то рядом, под столом. Но ты уже потянул меня за собой, и я послушно пошла вперёд, хотя холодное дерево паркета больно щипало за голые пятки. Мне было все равно, лишь бы только ни на миг не выпускать из пальцев жар этих ладоней.
А потом твоя левая