заикаясь, начинала оправдываться:
– П-п-ростите, в-ва-ше сс-иятельство… я не под-д-думала.
Лейла в одно мгновение съёжилась. Худенькие плечи наклонились вместе с головой. В звенящей тишине покоев её шмыганье носом стало раздаваться слишком сильно.
Чёрные брови Имрана сошлись вместе, на лице сразу застыла маска недовольства.
Виктория ущипнула его за бок и дернулась от смешка, когда он в недоумении посмотрел на нее. Подмигнув ему, она сделала кивок в сторону горничной.
Глубокая складка между его бровей супруга мгновенно разгладилась. Уголки его губ едва сдерживались от рвущегося смешка.
– Лейла, подойди поближе.
Девушка резко вскинула голову, постояв в нерешительности, сделала робкие шаги и замерла близко к ним. В её больших голубых глазах отразилась полная обречённость.
Имран запустил руку в карман камзола и, достав кисет, развязал тесёмки. Пошарив пальцами в мешочке, сшитом из чёрного бархата, вытащил золотой и, покрутив его в пальцах, протянул горничной.
– Возьми.
Подхватив тонкими пальчиками белый передник, девушка машинально поднесла к губам тонкий кружевной уголок материи и, не осознавая своих действий, нервно прикусила его. Крупные горошины слёз мгновенно скатились по бледным щекам, она тяжело сглотнула и, шепча, сделала нерешительный шаг назад.
– Не выгоняйте меня, пожалуйста… У меня шесть братьев и сестер, мамке с папкой тяжело их растить.
Имран, поняв, что его шутка зашла слишком далеко, вздохнул.
– Лейла, с чего ты взяла, что я тебя выгоняю? Я даю тебе золотой для того, чтобы ты погостила неделю дома. У меня отпуск, и я хочу провести его с женой.
Уголок передника горничной ненадолго задержался во рту и выпал, когда её маленький ротик открылся от услышанной новости. Взгляд голубых глаз застыл на пальцах Имрана. Девушка, сделав робкие шаги, протянула руку и застыла вместе с ней, словно ледяная статуя.
– Лейла.
От голоса Имрана горничная вздрогнула и подняла на него изумленные глаза.
– Это, что… золотой?
– Золотой, – успокоил девчушку Имран. – А если будешь себя хорошо вести и не никому расскажешь, что происходит в этих покоях, то обещаю обеспечить тебя хорошим приданным.
Схватив монету, Лейла мгновенно сжала её в кулачке. И без того большие глаза округлились еще сильнее, щеки сразу покрыл едва заметный румянец.
– Я никому ничего не расскажу, – пообещала она. Но, видно, что-то вспомнив, Лейла опустила низко голову и, потупив взор, бормотала: – Я только рассказала о том, что вас в храме Богини Ириды благословили трое Богов.
– Это, думаю, не так страшно, об этом уже и так многие знают, – бросил ей в ответ Имран и, достав из кисета ещё монету, протянул девушке. – Вот, возьми ещё серебрушку – это тебе на новый сарафан и на леденцы братьям и сёстрам.
Схватив монету, девчушка, забывая про всё на свете, бросилась к двери,