своего любого положения на поверхности, на которой она изображена. Расстояние от центра до любой точки окружности, называемое радиусом r, связано с длиной окружности c посредством числа пи, равного 3.14, так что c = 2х 3,14х r. Все это знание и представление о симметричности находящейся перед нами кривой позволяет проверить, действительно ли эта кривая окружность? Ранее мы согласились с тем, что если это кривая – окружность, то мы ее такой и запоминаем, и на этом завершается построение в нашем мозгу действительного образа окружности.
5. Первые подозрения в том, что эта кривая окружность, возникают из отсутствия симметрии этой кривой: стоит нам повернуть чертеж на 90 градусов, как мы заметим, что эта фигура, имеющая большее протяжение по горизонтали, оказалась более вытянутой по вертикали. Значит, это не окружность. И для более строгого установления того, как должна выглядеть имеющаяся перед нами кривая, мы должны воспользоваться нашим знанием того, что такое окружность, и как она будет выглядеть при условии того, что эта замкнутая линия имеет известную длину.
6. Из соотношения длины радиуса и окружности мы вычислим длину радиуса: 320 / 2 х 3.14 = 51 миллиметр. И если бы мы имели в нашем мозгу инструмент наподобие циркуля, то установив ножку этого циркуля в некоторую точку нашего мысленного образа места нахождения замкнутой кривой, приняв ее за центр окружности, мы бы могли отметить все пиксели в количестве 320 нейронов, образующих эту окружность в нашем мозгу. Тогда вид этой кривой, совершенно без указания какого-то центра, явился бы той окружностью, которое построило в нашем мозгу наше сознание. И именно вид этой кривой должен запечатлеться в структурах головного мозга. И чем же для нас должна быть представляема эта геометрическая фигура? Кривых линий в мозгу провести невозможно. Вероятно, что и перечислить те нейроны, которые оказались на линии окружности, которую мы построили в нашем мозгу, окажется невозможным. Да и построили ли мы вообще эту окружность? Что же осталось от всех наших манипуляций с рисунком замкнутой кривой, ее измерением, с привлечением знаний арифметики и геометрии, с более – менее правдоподобным представлением о том визуальном образе этой исходной кривой в нейронной среде такого биологического образования, которое представляет наш мозг? Где здесь оказывается сознание? Мозг мы видим, мы отчетливо представляем работу фоторецепторов, или фотонейронов зрительного восприятия человека, мы согласны с тем, что используемое нами знание и приемы расчета, хранятся в структурах памяти в нашем мозгу. И мы соглашаемся с тем, что способности мозга позволяют и хранить всю эту информацию об окружности, и о математике, и о их применении, – но мы не можем представить, что это все делает мозг без какого-то вмешательства в эту работу сознания, сознания, как способности мыслить, как способности организовать этот процесс мышления, реализуемый посредством функционирования отдельных частей и структур мозга.
7.