перину, пару подушек и цветастое одеяло.
Сама же хозяйка дома была добротной женщиной слегка за шестьдесят. Пухлые румяные щеки, добрая улыбка, синие глаза, немного морщинистое лицо, темные волосы, которые были укрыты красным в горошек платком. На ней была надета длинная черная юбка и темная кофта с коротким рукавом.
– Ну здравствуй, доченька, – произнесла она дружелюбным голосом, заставив вздрогнуть. – Я Марошка, так и зови. Тебя-то как величать?
– Маргарита, – представилась я, немного придя в себя.
Мне казалось, что селяне примут меня настороженно. Все же чужой человек. А тут… где подвох?
– Что ж, Магистр, можете идти, дальше мы сами, – обратилась Марошка к магу.
– Хорошо, – тут же улыбнулся он. – Маргарита, увидимся завтра в девять.
– Как скажете, Магистр, – ответила ему, продолжая оставаться на месте.
– Проходи, доченька, – махнула рукой Марошка. – Спать будешь за занавеской, а я на печи.
– А вам удобно? – невольно спросила я, так как на печь-то еще залезть надо.
– А то ж, – отмахнулась она. – Я там и сплю. Все ж старческие кости грею.
Она говорила и в то же время накрывала на стол. Причем еды было столько, что мне даже неловко стало. А на мои попытки помочь, она лишь отмахивалась. Так что пришлось отойти в сторону и дать ей возможность поухаживать за столичной гостьей. Я же пока разобрала сумку и сложила часть вещей. После чего меня позвали кушать. За едой Марошка осторожно расспрашивала о том, как живется в столице, что я делаю, и так далее. Вопросы были простыми, поэтому я отвечала на них спокойно, ведь ей просто интересно узнать что-то новое. Меня больше поразило, что через десять минут после начала нашей беседы начали приходить гости. Кто-то за сахаром, кто-то за солью, и так далее. Нет, я понимала, что их интересую я, просто не привыкла к столь большому вниманию. Впрочем, Марошка быстро выпроваживала незваных гостей. Я тоже расспрашивала ее о жизни тут, о порядках. Впрочем, ничего особо сложного она мне не поведала. Как и везде, тут вставали с петухами и трудились до темноты. В лес ходили за ягодами, грибами да кореньями. Правда, старались более чем на триста шагов не углубляться, так как зверья много, и одному заблудиться можно. Только опытные следопыты допускались до охоты в глубине чащи. Когда же я поинтересовалась по поводу того, как они ходят в соседнюю деревню, то услышала, что есть протоптанная тропа, с которой никто не сходит, если жить охота. Как говорил староста, раз в месяц приезжает караван. На ночевку людей обычно размещают жители за плату или понравившийся товар. Но в пределах разумного. То есть отдавать мешок золота за ночлег никто, естественно, не будет. После наступления темноты ворота деревни закрывались, чтобы никто посторонний не мог войти. Я так же узнала, что кладбище находилось слева от забора, шагах в трехстах. Марошка пыталась напугать меня жилищем ведьмы, которое располагалось в местном болоте. Только меня это скорее заинтересовало, чем отпугнуло. По словам моей хозяйки, старая карга была страшна и озлоблена. Никто точно