зверя, убивал ножом. И всегда что-то делал взамен, чем-то восполняя эту потерю для леса.
Когда в тридцать четвертом его – начальника геолого-разведывательной партии – хотели арестовать по доносу, он, недолго думая, бежал в тайгу. Помог ему тогда друг – однокашник Мишка Епифанцев, предупредив буквально за десять минут до того, как энкавэдэшники пришли за ним в общежитие, куда он только вчера вернулся после окончания осенней разведки. Тогда так же шел снег, а он бежал в тайгу в надетых наспех чужих вещах. Все, что успел схватить, – партбилет, паспорт, нож, буханку хлеба и две банки тушенки.
Неделю он уходил через самые дебри от погони, путая следы. Тогда быстро покрывающаяся снегом тайга казалась ему мертвенно-промерзшей, враждебной и совсем чужой. Реки встали уже, а значит скоро и лед станет крепким, по нему можно будет ездить, как по дороге. Он уходил дальше от рек в самую глушь. Тайга тогда спасла его, но и чуть не отобрала жизнь. Выжить без оружия, припасов, навыков жизни в лесу в этих местах невозможно. Его спас случай. На него, еле живого, набрел остяк, охотившийся на пушного зверя. Он оттащил полумертвого Петра в свою юрту, выходил и месяц еще кормил, пока тот не восстановился после трех недель, проведенных в лесу без огня и пищи.
Так, в тридцать лет Петр начал новую жизнь с нуля. Все его знания и опыт оказались не то чтобы ненужными, но не совсем подходящими для его нового образа жизни. Конечно, он многое уже умел, отработав четыре года в Сибири. Он часто подолгу ходил в тайге, но уходил подготовленный, всегда с оружием, запасом еды и не один.
Сейчас он полностью осознал насколько беззащитен без ружья, спичек, топора и многого-многого другого, что давала цивилизация в лице государства. Он чудом выжил, но дальнейшая перспектива была крайне неясной.
Его спаситель охотник, зайдя в русский станок для обмена пушнины на патроны и другие необходимые вещи, узнал, что сейчас во всех станках власти ищут какого-то русского начальника Петра Мартынова и что укрывших его ждет расстрел. Он решил обезопасить себя и Петра, и как только понял, что Петр может идти, отвел его к своему сородичу, жившему в ста двадцати километрах севернее.
О том, что в этом районе вообще были люди, Петр не знал. Оказалось, что охотник привел его к шаману. Советская власть шаманов не жаловала – им приходилось уходить максимально далеко от населенных мест, но вместе с тем не дальше того расстояния, когда их еще могли найти сородичи в случае нужды. С шаманом Петр и прожил до конца зимы, а потом и всю весну, и все лето.
Сейчас, пробираясь к своему домику на побережье, Петр думал, как это странно – только в тридцать лет действительно начать жить, проснуться…
Виктор
Как-то раз, еще студентом, Виктор зашел в книжный магазин и его вдруг потянуло к одной из полок, где стояли новинки. Он смотрел на полки и среди всего многообразия разноцветных обложек вновь, как тогда с книгой Ньютона, видел только одну книжку – небольшую, в обложке нежно-голубого цвета с изображенным на ней сердцем.