прибыл с блондином Костей и с Андреем Скворцовым. У Андрея борода была лопатой, что вызывало у Ландыш неизменный смех. Волосы на голове он всё же подбривал, не желая отращивать их ниже ушей, чтобы совсем уж не походить на древнего служителя культа. Костя имел бородёнку слабоватую, коротенькую и белёсую, поэтому к нему Ландыш – противница обильной архаичной волосатости была более снисходительна. Шутки шутками, но во время жизни тут Ландыш ощутимо охладела к Радославу. Любила его редко. Даже, можно было сказать, не любила вовсе по сравнению с первыми месяцами их семейной жизни. К нему приходила только тогда, когда у них оставались гости, – Кук, Костя или Андрей. Для чего-то ей хотелось показать им, что она любящая жена. Она ложилась рядом, долго теребила его бороду и шептала, – Ты рад мой бородатый Пан, что твоя нимфа пришла утолить твою зверскую похоть? – и добавляла. – Путь Кук завидует чужой страсти.
Кук обычно укладывался во время своих ночёвок в их доме за той самой стеной, что и отделяла спальню Радослава от гостевой комнаты. И Ландыш нарочно устраивала представления со стонами и вскриками, чтобы доставать ими Кука. Но Кук к подобным вещам никогда не прислушивался. Он дрых сном праведника, ответно сотрясая тонкую стенку своим богатырским храпом. Наверное, когда-то Кук сильно задел Ландыш своей любовью с её матерью. Вот она ему и мстила. Что наводило на мысль, её чувства к Куку были не такой уж и блажью юной девочки к старому космическому бродяге.
Да и прочие ребята из экипажа – Валера, Володя, Артём и Саня навещали их довольно часто. А к себе Ландыш и вовсе его не впускала, ссылаясь то на слабость, то на усталость, то на апатию. Они спали в разных комнатах. И даже на разных этажах. Он на первом этаже, она на втором. Не исключалось, конечно, что так на неё действовала беременность, психологически усложнённая жизнью в чужом мире.
Сняв режим невидимости, высокоскоростной аэролёт проявился в центре лужайки, ограждённой дикорастущим лесом. И только тогда открылся вход в подземный ангар. После его приземления, над ангаром автоматически закрылась раздвижная крыша. По подземному ходу Костя, Андрей, которого захватили по дороге, вытащив его из тенистой нирваны тёплого континента, а также встревоженный Кук, оставив машину в ангаре, и вышли в то наземное уже помещение, что находилось в самом саду. Ландыш, радуясь возможности общения, пригласила их за столик под тентом. Кук, подойдя к ней, ласково и, как бы, по-отечески погладил её живот. – Как там наша девочка? – спросил он у Ландыш, – не шалит?
– Очень уж брыкается, – ответила Ландыш, – так сильно, что живот начинает ходить ходуном.
Кук со своей бородищей ярко-каштанового цвета при блестящей лысине напоминал какого-то абрека со стариной гравюры. Не хватало ему только кинжала за поясом и тюрбана на лысине. Однако, его бороду Ландыш никогда не осмеивала, понимая, что он, а не Радослав, её кормилец и поилец, да и просто опытный тут старожил в наличествующих обстоятельствах неопределённо-долгого зависания их всех в чуждом мире.
– В