важно. Просто, в виде благодарности.
– Спасибо, ― пожимает плечами коридорный и уходит. Вид у него вовсе нерадостный.
Мало дал, наверное.
Выхожу на улицу. Долго брожу по местным улочкам, ― не на что взглянуть. Все
какое-то серое, невзрачное, одинаковое. Даже когда здание зеленого, желтого или бежевого цвета, оно все равно кажется серым и невзрачным.
Мимо бежит девчонка лет восьми. Косички, платьице с передничком, тетрадки под мышкой. Гимназистка, поди, ― решаю я.
Вдруг из-за угла выкатывается коляска, запряженная двумя лошадьми, и чуть не сбивает малышку. Девчушка резко останавливается, но тетради вылетают из руки и падают в грязь. Девочка наклоняется, собирает их и плачет.
«Бедная», ― думаю я и спешу на помощь. Помогаю отряхнуть тетради от грязи.
– Послушай, не расстраивайся. Хочешь, я тебе новые тетради куплю? ― спрашиваю.
Девочка трясет головой и хлюпает носом.
– Так мне и надо, ― зло, сквозь слезы говорит она. ― Иллаванта.
– Что? ― поднимаю я удивленный взгляд.
– Сегодня я съела два любимых пирожных. Лёбик сказал, что не хочет, не любит сладкого ― кривляка он, всегда врет ― любит, да еще как! Вот я и съела его пирожное прямо у него на глазах, чтоб не хвастался! ― Девочка хлюпает носом.
– Лёбик, это кто? ― спрашиваю.
– Брат.
– Погоди, ― выпрямляюсь я, отдавая последнюю тетрадь. Оттереть ее удалось вполне сносно. ― То есть, ты думаешь, что тетради упали в грязь в наказание за то, что ты поссорилась с братом?
– Нет, конечно, ― высморкавшись в платок, говорит малышка. ― Я же не из Воздамора. Это мне за второе пирожное.
– Не понимаю, ― признаюсь я. ― А еще ты сказала: «иллаванта». Что это?
– Дяденька, вы откуда приехали? А! Понимаю! ― вдруг говорит девочка и чеканит, прижав тетради к груди. ― Иллаванта ― это главный закон Ладнора, который гласит ― за все хорошее всегда надо платить чем-то плохим! И наоборот ― если с вами случилось неприятность, жди, радость уже за углом!
– А тебя, стало быть, за углом ждала коляска с лошадьми, потому что ты объелась пирожными?
– Вы очень правы, дяденька! ― почти выкрикивает девчушка. От слез на ее лице не видно и следа. ― Большое вам спасибо за урок!
– Мне-то за что? ― пожимаю плечами. ― Лошадь благодари.
Девочка убегает довольная. Как бы опять на радостях не угодила в свою иллаванту.
Вот, значит, как они решили?! За хорошее надо платить страданием и наоборот?
Я начинаю вспоминать случаи, когда и кто мне говорил «иллаванта». Сначала на память приходит лодочник. Он упомянул иллаванту, кажется, дважды… Сперва, когда говорил про гостиницу, потом, когда давал мне денег.
«Надо будет вернуться и расспросить его», ― решаю я.
Но ведь скучно-то как! Ничего себе нельзя позволить, потому что понимаешь, что за каждую радость непременно надо будет расплачиваться печалью!
Прохожу мимо гостиницы «Рай». Вспоминаю еще одно незнакомое