они не поняли. Спрятал лопату, стамеску, и другие предметы на чердаке, но туда тётки ходят вешать белье, и я всё оттуда унёс, потому что могут найти. Пока что закопал под кустами, под окном. Днём ещё ничего, а вот ночью по десять раз вскакиваю смотреть, не нашел ли кто. Очень боюсь, что сопрут. Переложить под кровать? Но мать отыщет, когда подметать будет. Антресоли? Неплохой вариант, но придется затолкать всё поглубже, чтобы не бросалось в глаза, если кто-то что-то там решит поискать. Хотя что там искать? Один старый хлам…»
«…снял нижнюю крышку с пианино, там есть место. Сегодня ночью переложу всё туда. Чтобы они не услышали, добавил им в чай своё снотворное, так что спать они будут крепко. Думаю, от одного раза ничего случится…»
– Ничего себе, – Берта с ужасом посмотрела на Лина. – Он ведь мог их отравить, запросто!
– Мог, – кивнул Лин. – Но повезло, всё обошлось. В тот раз обошлось.
– Ты хочешь сказать…
– Я пока ничего не хочу сказать, но, судя по всему, он проделывал этот фокус потом не единожды, – Лин перевернул несколько страниц, кивнул. – Да, не единожды. Погоди, тут до этого ещё немало. Кстати, интересно. Он записывал, пока не сделал то, что хотел сделать. После… успешного завершения есть всего четыре записи. Вот они, совсем короткие. И в двух из них тоже речь идет о снотворном, которое он скармливал матери и отцу.
– Он защищался, – вдруг вступилась за Яра Эри. – Они ведь не разрешили бы ему, не позволили…
– Это понятно, что защищался, но ты пойми – он действительно отдавал себе отчет в своих действиях лишь частично, – Ит вздохнул. – И он был опасен. Очень опасен, в этом и родители, и психиатры оказались правы. Идея, которой подчинялась и продолжает подчиняться его жизнь, является безопасной для окружающих только в одном случае. Если они не трогают урну. И самого Яра тоже.
– Ребята, мне что-то не по себе, – сказала вдруг Берта. – И совершенно расхотелось читать это всё дальше. В какой-то момент показалось, что они – это действительно в какой-то степени мы, но сейчас я, кажется, начинаю осознавать, что это не мы вовсе, это нечто совсем иное.
– Согласен, – кивнул Лин. – Да, это тебе не Гарик с Рэмом и Тимом. И даже не братья с самолётиками. Это нечто большее, не зря гений так перепугался.
– А на твой взгляд – он перепугался? – удивилась Эри.
– Ты разве не заметила? – Лин повернулся к ней. – Он действительно их боится. Не понимает, боится, и старается держаться от них подальше. Возможно, окажись мы на его месте, мы бы поступили в тот период точно так же. Вот, смотрите.
«…эта вылазка оказалась неудачной. Родителей я уложил спать так же, как тогда, когда прятал инструменты, до кладбища от Теплого Стана добрался быстро, за сорок минут – не зря я тренировался, бегал, бросил курить, и почти перестал пить кофе. Я ехал сперва на метро, а оттуда, от конечной остановки, уже бежал, и прибежал даже лучше по времени, чем рассчитывал. Время засек, сорок минут. В следующий раз попробую уложиться в тридцать пять.
Теперь