шеи экзекутора и стал натужно его душить.
– Помогите!!! – закричал Эстебан, надрывно натянув цепь. – Эй, там, наверху!!! Кто-нибудь!!! Помогите!!! – однако привыкшая к таким крикам в застенках стража не обращала на них никакого внимания.
Тем временем, перевернувшись набок, хрипящий дознаватель схватился за стол. Экзекутор был настолько крепок, что сумел подняться на ноги вместе с повисшим на нём Кобылиным. Однако силы стремительно покидали дознавателя, в его выпученных глазах показалась обречённость и ужас. Погибая от удушья, здоровяк вытянул руку в сторону Эстебана.
Метавшийся на цепи гладиатор рванулся вперёд и вытянул свою могучую руку навстречу.
«Только бы дотянуться! – думал Эстебан, до боли растягивая сухожилия. – Дотянусь, вырву его из лап этого выродка».
Но цепь была предательски коротка. Рука дознавателя безвольно повисла, и его грузное тело обмякло в руках убийцы. Всё было кончено.
Обтерев рукавом градины пота, комиссар размотал с шеи убитого верёвку и швырнул её в угол. Удерживая бездыханное тело, он что было сил толкнул его в сторону Эстебана. Труп экзекутора рухнул у ног узника. Эстебан склонился над дознавателем и, убедившись, что он мёртв, с презрением посмотрел на комиссара.
Шатаясь, Кобылин добрался до стола и дёрнул за свисающий над ним шнурок. Раздался громкий звук небольшого колокола, на который мгновенно отреагировала стража. Сверху загрохотали тяжёлые сапоги.
– Этот ублюдок убил его! – заорал Кобылин. – Задушил, сука!
– Он лжёт! Лжёт! – заметавшись, словно загнанный зверь, закричал Эстебан, после чего дёрнулся в сторону Кобылина и, получив от стражника размашистый удар деревянной дубинкой по голове, безвольно повис на натянутой цепи.
Глава 4
В комнату Гаспара тихо вошла женщина лет сорока и, поставив поднос на стол рядом с постелью, на цыпочках двинулась к двери. Женщина явно боялась разбудить рыцаря, оттого спешила тотчас испариться из его покоев. Несмотря на то что комплекцией гостья была не из хрупких, двигалась она легко и практически бесшумно.
Однако Гаспар уже не спал, и, повернув голову вслед крадущейся из комнаты пышке, он почтительно и громко поздоровался.
– Ох, простите, я разбудила вас, – вздрогнув, виновато произнесла она.
– Нет, нет, что вы! Я давно уже не сплю, – раздувая пшеничные усы, сказал Гаспар. – Так сказать, притаился в засаде. Признаться, мне безумно не терпелось узнать, кто оставляет мне все эти яства, когда я сплю. Вы были так неуловимы, мадемуазель, что, клянусь честью, мне уже начало казаться, что еда в комнате появляется сама собой, – приподнявшись на постели, произнёс он с улыбкой.
– Нет. Ну что вы, в самом деле! Никаких чудес, – присев рядом на стул и сдвинув колени, сказала она. – Господин Массар Годо велел откармливать вас как поросёнка. Вот. Стараюсь, – с лёгким смущением в голосе сказала она.
– Кажется, старик всерьёз решил зарумянить меня на вертеле, – с напускной серьёзностью произнёс Гаспар.
– Ха-ха-ха!