в штате?
– Я и мой младший сын, ему помогает жена и дети – они в данный момент на каникулах. Наша семья, по договору с баронами, имеет право занимать всю южную башню. Договор подписан двести двенадцать лет назад, технически мы не вассалы баронов, мы управляющие замком. Смею надеяться, наша семья неплохо справляется?
Я только поднял бровь и согласно кивнул.
– Кто еще?
– Трое служащих музея – мужчины, изображают стражников. Повар, мадам ван Шторре. Раньше были два фермера, но после референдума уехали. У них в стране тоже недавно прошел референдум, и они считали, что почему-то тут обязательно начнется стрельба.
– Фермеры? Чем занимались?
– У нас имеется хозяйство… Я рассчитывал, что удастся воссоздать полную картину жизни средневекового замка. Кузня и гончарная мастерская, с сувенирами, собственные продукты, огород, завести овец, свинок…
– У вас нет родни в Румынии?
– Простите? Нет, я коренной эск.
Странно. Показалось, наверное.
Оглядев двор – в углу мялись, не решаясь заговорить с начальством, двое служителей, на стене слышались звонкие голоса, где-то стучал молоток – я открыл было рот, но в этот момент через главные ворота в замок проник Враг.
Их можно узнать в любом обличье, их штампуют в глубинах ада, и эманация боли и ужаса окружает их навечно. Он шел, как злое умертвие из страшной сказки, где он проходил – исчезали улыбки, гасли огни, начинали плакать дети… Приблизившись ко мне, маленький плотный человечек в сером костюме приветливо кивнул и быстро вытер платком лысинку.
– Гот даг, господин барон! Позвольте представиться – налоговый инспектор Отто Шрайбер. У меня есть несколько вопросов к вам лично и к вашему… – он зловеще сверкнул глазками в сторону Эгельберта, – управляющему.
– Вопросов?
– О, тут нет никаких вопросов. Я, видите ли, неправильно выразился. Я твердо знаю, что за вами серьезная недостача!
Все желание оставаться простым замдиректора внезапно исчезло.
– Эгельберт, что там в законах по поводу налогов? Кто имеет право их собирать?
– Сложный вопрос. Определенно, вы должны будете отдавать часть доходов вашему сюзерену, только в данный момент…
– Этот тип может считаться слугой моего герцога?
– Ну что вы, это же…
– Стража!
Инспектор снисходительно улыбался, слушая нас.
– Боюсь, – змеиная улыбка скользнула на тонких губах, – мне придется доложить об этом своему начальству.
– Фон Шнитце, это была угроза?
– Ну что вы, господин барон!
– А я говорю – угроза. Стража!
Два мужика в ливреях приблизились, опасливо косясь то на меня, то на гостя.
– Этого типа, за оскорбление моей благородной особы, приговариваю к тюремному сроку на два месяца. В камеру его!
Опаска опаской, а ухватили они его живо и тут же поволокли, болезного. Инспектор, не понимая, что происходит,