мужем и женой, у нас будет одна жизнь на двоих, свой дом, дети, мы заживем большой дружной семьей. И наша жизнь будет долгой и счастливой. Ведь ты сама мне рассказывала, что так тебе обещал твой давний друг Андерсен, ведь об этом он тебе рассказывал в своих сказках.
– Да, да, я знаю, верю, и все же… Мне почему-то страшно. Я все боюсь, что с нами, с тобой или со мной, может случиться что-то…
Она не закончила фразы, умолкла, отвернувшись к окну кареты, чтобы скрыть снова предательски навернувшиеся на глазах слезы. Но Александр и без этих невысказанных слов понял все.
– Нет, нет, дорогая, не думай об этом. Наша сказка будет со счастливым концом. Я тебе обещаю…
Под звуки салюта и рыдания невесты яхта «Штандарт» подняла якоря и направилась в открытое море, взяв курс на Петербург.
Вернувшись во дворец, Минни надолго заперлась в своей комнате. Взяла в руки новый альбом с фотографиями, только что принесенный придворным фотографом. На них он запечатлел события этих счастливых и так стремительно пролетевших дней, которые они провели вместе. Она подолгу рассматривала каждую из них, думая о том, как же дальше сложится ее судьба.
…И теперь, спустя много, много лет, сплетенных из несчетного числа счастливых и горьких дней, она перебирала эти фотографии, хранящие память о тех мгновениях ее жизни, о тех чувствах, что переживали они тогда и которые и сегодня все так же остро щемят усталое сердце императрицы.
Вот они на лестнице королевского дворца, юные, красивые и счастливые. Саша расположился в кресле – в строгом костюме, с гвоздикой в петлице. Рядом стоит она, молодая, красивая. Непокорные, вьющиеся волосы темными волнами ниспадают на плечи. На ней легкое светлое платье. На груди скромная, но изящная камея на черном шнурке…
Мария Федоровна отвела взгляд от фотографии, грустно улыбнувшись, тронула камею на груди. Это то немногое, что осталось с ней от той недосягаемо далекой поры. Да еще вот эти фотографии и старые письма.
«Мой милый душка Саша! – вслух читает она письмо, написанное много лет назад юной красавицей Минни своему жениху. – Я даже не могу тебе описать, с каким нетерпением ждала твоего первого письма и как была рада, когда наконец однажды вечером получила его. Благодарю тебя от всего сердца и посылаю тебе поцелуй за каждое маленькое нежное слово в твоем послании. Я ужасно грущу оттого, что разлучена со своим милым, оттого, что не могу поболтать с ним и нежно, нежно обнять его. Единственное утешение, что мне теперь остается, – это письма… Но когда же наступит тот день и мы снова будем вместе?»
Она сложила письмо, закрыла альбом и глубоко задумалась, глядя на трепещущий в камине огонь.
«Вся моя жизнь была лишь бесконечной цепочкой уроков, преподаваемых мне небесным промыслом, – размышляла она, – только я, как ленивая и легкомысленная ученица, редко была внимательна к этим знакам свыше, не желая или не умея углубляться мыслью и душой в тайную связь внешних обстоятельств и скрытых причин всего того,