метафизический и космологический смысл.
В качестве примера Пико приводит историю о любви Марса и Венеры. Она рассматривалась, как иллюстрация доктрины Эмпедокла о любви и раздоре, согласно которой мир проходит через последовательные циклы порядка и беспорядка, гармонии и разногласий[8]. Леон интерпретирует историю Персея и Горгоны, как триумф достоинства над пороком, как победу человеческого ума над «приземленностью горгонической натуры», как превосходство ангельского начала над материальным – причем последнее возносится к небесам «чистым разумом, отделенным от материи и тела, и далее беспрестанно движется по небесным орбитам». В конце XV века итальянская литература была полна такими интерпретациями. Они считались настолько обычными, что каждый адепт изучал их, как азбуку. Но все равно не ясно, как такой человек, зная символизм, заложенный в мифе, находил живую и конкретную истину в картине «Марс и Венера». И мне не верится, что Персей, держащий голову Медузы, воспринимался просвещенными людьми, как символ триумфального превосходства ума над материей или небес над землей, на чем настаивал Леон Эбрео.
«Oneirocriticon» Артемидора[9] считается стандартом книги по интерпретации снов. Первое издание этой работы появилось около 1518 года. В XVI веке оно часто перепечатывалось; между 1546 и 1595 годами первые три книги восемь раз претерпевали сокращения. В 1547 году труд был переведен на итальянский язык, в 1563 году – на английский. Его использовали, как обычный «сонник», но он содержал материал, который по своей природе был эмблематичным. Текст фокусировался в основном на богах, богинях, животных и растениях, видимых во сне, а не на переживаниях, которые имел сновидящий. Он подчеркивал скрытый смысл каждой сцены, и так как это знание приходило из сновидений, оно имело необычайную убедительность. Люди верили, что истина открывается во сне – главное, уметь ее интерпретировать. Поэтому сон о бабуине предполагал «священную болезнь» (II, 12), поскольку это животное было посвящено Селене, или луне, а луна вызывала болезни.
Если женщина видела во сне слона, это считалось плохим знаком. «Я знал женщину в Италии, – писал Артеми дор, – которая обладала богатством и идеальным здоровьем. Но ей приснилась поездка верхом на слоне, и вскоре она умерла». Конечно, без такого руководства никто и не подумал бы, что бабуины и слоны означают столь губительные беды. Этот факт объясняли тем, что во сне ум свободно постигает таинства жизни, а в пробужденном состоянии ему мешают искажающие силы материи и повседневные проблемы.
Артемидор различал два вида снов – oneiron и enhypnion – первый из которых предсказывал будущее, а второй показывал «вещи такими, какие они есть». Второй вид считался отражением повседневного опыта и не имел особой важности. Но первый вид вызывал огромный интерес. «Теперь о снах (oneiron), некоторые из которых показательные, а некоторые аллегорические. Показательные похожи на сами вещи. Так человек, плывущий под парусом, мог увидеть