сквозь время способна звучать,
Легко воскрешая любимые лица..
Поэма огня Скрябина
И шли толпы. И был певучим гром.
И человеку Бог был двойником.
Так Скрябина я видел за роялью, —
К. Бальмонт
Тогда рождалась музыка огня,
Взлетала в небо дивная стихия,
И пианист пленялся и пленял
Умы и души, да он был мессия,
Но уходя от призрачной игры,
И возвращаясь к маскараду снова,
Он замолкал мгновенно до поры,
Тогда звучало в тишине той Слово.
И снова эта музыка жила,
В экстазе страсти не было финала,
И Анна суетилась и ждала,
И забывая, снова вспоминала,
Тот краткий миг, и грезы, и стихи,
Стихавшие, когда она врывалась.
О, как печальна музыка стихий,
И голоса иные раздавались.
Шла Незнакомка снова сквозь метель.
И ей иные дерзко улыбались,
Но музыке изысканных страстей
Они опять спокойно поддавались.
Она жила, она витала там,
Где будет бунт в печали и экстазе,
Шел пианист по призрачным следам,
Он жил, он растворялся в каждой фразе.
И никого и ничего вокруг,
И только солнце призрачное рядом.
И этот крик, и шорох, и испуг,
Как откровенье, радость и награда.
И замирает зал, внимая снам,
Его страстям и бурям потакая.
И лодка, пробираясь по волнам,
Куда-то в бездну нынче уплывает.
И бог, творивший музыку стихий,
Взлетал и падал в вечную пучину,
И прорывались грезы и стихи,
Царевна лебедь в грозную лавину,
Уходит, и его сведя с ума,
Она за этой музыкой стремится,
И где-то там, история сама.
Над клавишами белыми творится.
«Так печально и так тревожно…»
Так печально и так тревожно
Пела скрипка о нашей встрече,
Мне понять тебя было сложно,
Ничего не могла ответить.
Но взлетала волна сказаний,
Над пустыней снов и иллюзий,
Не хотелось уже страданий,
Лишь мелькали в тумане люди.
В той холодной тиши рассвета,
Только музыка согревала,
От заката и до рассвета,
Лишь она над землей летала.
Был ноябрь еще в начале.
Было тихо тепло в печали,
Если музыка обрывалась,
Что нам делать уже не знали.
И бессильная тень улыбки,
Или радости переливы,
Кто-то снова играл на скрипке.
И душа над землей парила.
Скрипачка – осень
Скрипачка осень в золоте укрылась
От наготы прекрасной и летит,
Куда-то в даль на радость и на милость,
Тот трепетный, прощальный тот мотив.
Она