гитару и вылез через окно. Рядом с домом росла сосна, которая являлась моим товарищем. Я говорю так, потому что с её помощью я сбегал из своей комнаты, и таким же образом возвращался назад. Цепляясь за нижнюю ветку, я вскарабкивался на неё, а потом через все остальные попадал на крышу.
Мои побеги всегда сопровождались приятным адреналином, но сейчас я чувствовал лишь… боль. Почему?! Разве могла эта новенькая девчонка так повлиять на меня? Ответ стал очевидным, как только я вдохнул свежий запах хвои, перемешанный с ароматом мокрого асфальта. Освещённые улицы Форест-Вейла мерцали от света фонарей, а тишину прерывали лишь изредка проезжавшие машины.
Я шёл вперёд и не замечал ничего, кроме внутреннего разговора и ярких образов в голове. Точнее, не хотел замечать. Я почему-то злился на Лию за то, что она меня прогоняет, и одновременно мне было её жаль. Эта несуразица привела меня в центр города. В парк, где я порой сидел с друзьями, играя на гитаре.
Заняв одинокую лавочку, я задумался: «Было ли правильным настаивать на своей помощи? Почему она боится меня, как огня? Почему мне стыдно? Я хотел помочь человеку» – оперевшись на спинку, я поглядел на небо. Сквозь хвойные иголки виднелись маленькие звёздочки. Сквозь мысли я почувствовал каким загадочным был этот момент… Достав гитару, я тихо запел свою новую песню, что ещё вчера сочинил на радостях. Теперь она не казалась мне такой радостной. Я видел себя совершенно иначе. Я видел себя виновником, хоть был и не причастен.
Светло-каштановые волосы трепал ветерок, чёлка падала на глаза, а я всё думал о том разговоре на подоконнике. Я пел о ней, и думал о ней. Честно, мне было очень жаль Лию. Я видел перед собой её образ… Как она пугливо прижималась к углу и тряслась от страха.
Жизнь плохо обошлась с девочкой, но теперь, когда она встретила меня – такого не будет. Я был твёрд, или же слишком упрям, чтобы взять и оставить её, даже после того, что она мне сказала. Я не смогу оставить её.
Кто-то тихо присел рядом, стараясь не нарушать моей задумчивости. Я поглядел на пришедшего, узнав в нём давнего знакомого. Это был Говард – мой ночной собеседник. Мы никогда не разговаривали днём, ведь день не создан для разговоров. Встречались мы очень редко, поэтому, увидев его, я улыбнулся. Всё-таки, приятно встретить Говарда в такую минуту. Он мог помочь забыть тяжёлые мысли.
Наши беседы затягивались надолго. В основном, мы болтали ни о чём, но как раз-таки это «ни о чём» и являлось чем-то особенным. Разговаривая с Говардом, я чувствовал, что мысленная тяжесть в голове постепенно исчезает, словно его речь – антидепрессант.
– Что опять произошло? – посмотрев на меня, добродушно спросил он. Мы никогда не здоровались, ведь мы никогда и не прощались. Говард всегда был где-то тут, и я это знал. Говард являлся ночью и исчезал днём. Всё казалось загадочным, и порой у меня возникала мысль, что мой собеседник ненастоящий. Однако, глупости – и не более.
– Мысли – коротко ответил я.
Он усмехнулся. Видимо и его