ликвидирована.
– Значит, Эдуард Вельяминович все же сказал, чем Шура опасен для него и его подруги.
Иван Федорович поморщился.
– Это он мне сказал, но я? – Он запнулся.
Следователь поинтересовался:
– Почему Вы сразу не пошли в полицию?
– У меня много грехов, чтобы говорить о них.
– Я никого не убивала. Это фантазия этого безумца.
– Вы согласны пройти проверку на детекторе лжи?
– А если откажусь, Вы на меня повесите убийство?
– Нет, хотя…
– Согласна.
– Детектор лжи Шура не прошел. Она солгала, и я задержал ее и предъявил обвинение в убийстве.
– Шура была напугана моим появлением. Она была в ярости, узнав, что ее заказали. Это мое признание я прошу считать добровольным. Шура была причастна к убийству Жени. Она была там. И я ее видел. Она вместе с какой-то женщиной убила какую-то женщину, а затем Шура ушла.
– Вы это видели собственными глазами?
– Да. Я был одним из гостей Жени.
– Вы с ней были знакомы?
– Не с ней, с ее отцом.
– Как его звали?
– Его зовут Крысов Виктор Владимирович.
– Откуда Вы его знаете?
– Мы – коллеги по работе.
– Почему Вы решили сменить показания?
– Я здесь, но мне неохота задерживаться здесь.
– Отвечать за содеянное все равно придется.
– Я знаю.
– Я уже говорил, что я непричастен к смерти Жени. А где камни? Докажете, что они у меня?
– Вы готовы пройти проверку на детекторе лжи?
– Нет.
– Тогда Вам автоматически предъявят обвинение в пособничестве убийства.
– Ха! Докажете, что это был я?
– Докажем.
– Вы узнаете кого-то из присутствующих?
Козлов внимательно посмотрел на присутствующих.
– Вот этот.
Следователь уточнил.
– Кто именно?
– Слева у окна. Я видел его в ту ночь, когда было совершено убийство.
– Крысов, встаньте.
Крысов встал.
– Вы уверены, что это он?
– Абсолютно.
– Свидетели, распишитесь в протоколе опознания. И Вы тоже.
После того как опознание было завершено, Крысов сказал, что в ту ночь многие были на улице, при чем здесь я?
– Мы Вас не обвиняем, – сказал следователь. – Мы просто расследуем убийство.
– И Вам нужен тот, на кого можно его повесить?
– Нет, – заявил следователь, – мы этим не занимаемся.
Сейчас, сидя в следственном изоляторе в камере предварительного заключения Корыстолюбов, вспоминая о том, что было тогда на самом деле, он хотел все вернуть назад и избавить ее от этой ошибки. Он считал, что тогда ее стоило сдать в полицию или в психушку. Тогда он не оказался в такой ситуации. Но он этого не сделал. И теперь сидит