но явно не на сегодняшний день.
– Финансово независимыми? – переспросил я и сам поразился, услышав звук своего голоса. До чего же я дошел, если мне кажется странным собственный голос?
– Давайте запишем это на бумаге, разработаем план, а потом возьмемся за его выполнение. Большинство людей не задумываются о выходе на пенсию, пока не станет слишком поздно, или начинают что-то предпринимать на этот счет, когда им исполняется 65 лет. А у меня другие планы. Я не хочу тратить свою жизнь на то, чтобы работать ради оплаты счетов. Я хочу жить. Хочу разбогатеть. Хочу путешествовать по всему свету, пока еще достаточно молод, чтобы этим наслаждаться.
Пока Ларри расписывал мне преимущества постановки такой цели, я слышал, как тоненький голосок внутри нашептывал мне, что цель стать финансово свободным и рано отойти от дел нереальна. Это действительно звучало как нечто невозможное.
А Ларри продолжал свое. Казалось, ему уже безразлично, слушаем мы с Ким его или нет, поэтому я отключился и начал обдумывать уже сказанное. Мысленно я говорил себе: «Поставить цель отойти от дел молодым – хорошая идея. Так почему я противлюсь этому? Ведь мне не свойственно отвергать хорошие идеи».
И вдруг у меня в голове зазвучал голос богатого папы: «Самым большим вызовом, который ты можешь себе бросить, является вызов неверию в себя и собственной лени. Именно сомнения в себе и лень ограничивают тебя и определяют твою нынешнюю сущность. Если ты хочешь измениться, то должен помериться силами со своими сомнениями и ленью. Ведь именно они держат тебя в бедности. Именно они не дают тебе жить той жизнью, которая тебя устраивает». Я явственно слышал этот голос, внушавший мне: «На твоем пути нет никаких преград, кроме тебя самого и твоей неуверенности в себе. Оставаться прежним нетрудно. Когда ничего не меняется, легче жить. Большинство людей выбирают этот путь. Но если ты бросишь вызов своим сомнениям и лени, перед тобой откроется путь, ведущий к свободе».
Богатый папа вел со мной этот разговор как раз перед тем, как я покинул Гавайи, чтобы пойти по пути к финансовой свободе. Он понимал, что я уезжаю ради своего же блага. Он знал, что я покидаю родительский дом и место, в котором чувствовал себя очень уютно. Он знал, что я отправляюсь в мир, не имея ни гарантий, ни страховки. И вот теперь, спустя всего месяц после этой беседы с богатым папой, я сидел здесь, на высокой, покрытой снегом горе, чувствуя себя слабым, уязвимым, незащищенным и слушая, как мой лучший друг говорит мне то же самое. Я чувствовал, что мне надо либо повзрослеть, либо бросить все и вернуться домой. Мне было понятно, что именно в этот момент слабости я должен принять решение. Настало время выбора. Я мог либо позволить сомнениям и лени одержать победу, либо изменить собственные представления о себе. Настал час, когда надо было либо продолжить путь, либо отступить.
Вновь прислушавшись к Ларри, все еще рассуждавшему о финансовой свободе, я понял, что дело вовсе не в ней. В этот