военачальников русской армии.
Уже через две недели после «Нарвской конфузии» боярин-воевода получил петровский указ: «…Итить вдаль для лучшего вреда неприятелю». Это звучало так: пора заглаживать свою вину делами, а не правдивыми отписками верноподданного вельможи.
Боярину Б.П. Шереметеву приказывалось вместе с московским и новгородским поместным ополчением, прибывшими украинскими казаками гетмана Обидовского держать границу у Пскова, южнее Чудского озера. Шереметеву предписывалось совершать «по его уразумению» конные набеги на соседнюю Лифляндию, которая стала в те дни главной продовольственной базой для королевской армии. То есть вести «малую войну» и защищать приграничье.
Но перед этим Шереметеву пришлось приводить в должный порядок армейские полки, отступившие из-под Нарвы к Новгороду. Пришлось заниматься и поместной конницей, которой пришло время «уходить в историю». А пока Борис Петрович по царскому повелению приводил в порядок конное дворянское ополчение, сосредотачивая его в Новгороде и его окрестностях, Петр I привычно наставлял боярина-воеводу:
«…Не лепо при несчастье всего лишиться… Того ради повелеваю, – тебе при взятом и начатом деле быть и впредь, то есть – над конницей, с которой ближние места беречь для последующего времени, и идтить вдаль для лучшего вреда неприятелю. Да и отговариваться нечем: понеже людей довольно, так же реки и болота замерзли…
Еще напоминаю: не чини отговорки ничем, ниже болезнью… Получили болезнь многие меж беглецов, которых товарищ, майор Лобанов, повешен за такую болезнь…»
Одновременно с приведением в порядок поместной дворянской конницы шел набор в драгуны, в конные солдаты. Предстояло набрать десять драгунских полков. В верхоконную службу, с жалованьем в 15 рублей годовых с кормами, набирали людей охочих. Обученные драгунские сотни собирались в Новгороде, где генерал от пехоты князь Аникита Иванович Репнин приводил в порядок войска, отступившие из-под Нарвы, будучи в том деле правой рукой Б.П. Шереметева, который непререкаемым царским словом имел над ним старшинство.
Историк-белоэмигрант А.А. Керсновский писал так: «Велика заслуга перед русской армией и Шереметева, на долю которого выпала труднейшая из всех задач – перевоспитание «нарвских беглецов» и постепенное их закаливание – ковка молодой армии под стенами ливонских замков».
Карл XII, известный своей полководческой самоуверенностью, решил, что под Нарвой с русской армией, которая лишилась почти всей своей полевой и осадной артиллерии, покончено. Он никак не ожидал, что она по воле Петра Великого так быстро встанет из-под «нарвского пепла». Монарх «свеев» даже не допускал в себе такой мысли.
Поэтому воинственный король повел свою победоносную армию из прибалтийских земель (из Эстляндии) в пределы Речи Посполитой, чтобы там после победы над Данией нанести полное поражение третьему участнику Северного союза – польскому королю Августу II Саксонскому. Но шведы оставляли