подав единственную команду «Вперед!»), ставить конкретные задачи органам тыла – словом, неумение комсостава организовать бой и управлять им.
В мемуарах участников Великой Отечественной это нежелание советского комсостава напрягать свою мысль, предпринимать интеллектуальные усилия высвечивается очень явственно; показательны, в частности, воспоминания трижды Героя Советского Союза А.И. Покрышкина и дважды Героя Советского Союза А.Н. Ефимова. «Боевой летчик, а занялся писаниной», – недоумевали летом 1941 г. пилоты 55-го истребительного авиаполка, наблюдая, как старший лейтенант Покрышкин пытается, анализируя воздушные бои, усовершенствовать тактику истребительной авиации. А в 198-м штурмовом авиаполку весной 1943 г. с недоумением воспринималась даже и такая умственная деятельность командира, которая (в отличие от новаторства в области тактики) является его прямой обязанностью – планирование боевого вылета! Когда ставший командиром звена лейтенант Ефимов стал тщательно планировать перед вылетом действия своей группы над целью, над звеном в полку «посмеивались», «стали называть академиками»16…
Еще один мемуарист – офицер-артиллерист В.М. Иванов – со стремлением командиров сэкономить на умственных усилиях сталкивался дважды: в марте 1942 г. на Калининском фронте и в январе 1945-го на 1-м Белорусском. В первом случае командир батальона 208-го стрелкового полка 117-й стрелковой дивизии 3-й ударной армии на переданное лейтенантом Ивановым предложение артиллеристов поддержать его атаку огнем двух гаубиц, выдвинутых на прямую наводку, отреагировал словами: «Шляетесь тут со своими картинками», – и обсуждать идею и рассматривать «картинки» (составленную Ивановым схему огня) отказался. Во втором случае командир стрелкового полка 8-й гвардейской армии, который должен был поддерживать дивизион капитана Иванова, сначала вообще заявил последнему: «Обойдемся», а затем предложил ему самому «искать, куда стрелять и откуда корректировать огонь». Поведение комбата Иванов объясняет тем, что тот «находился в нервном возбуждении, сознавая, что для готовившейся атаки у него нет ни сил, ни средств, что она, как и предыдущие, обречена на неуспех и новые жертвы». Но в этом случае он должен был бы смотреть на артиллеристов как на своих спасителей и носить их на руках – а не прогонять их представителя со своего КП. Ведь во время зимнего наступления Красной Армии в 1942 г. – когда артиллерия из-за нехватки снарядов почти не помогала пехоте – поддержка огнем двух орудий (и не каких-нибудь «сорокапяток», а 122-мм гаубиц!) для пехотного комбата должна была показаться просто манной небесной! Тем более, что она свалилась на него в виде подарка; ее не пришлось даже выпрашивать… Все ставит на свои места слово «картинки»: комбата явно отпугнуло то обстоятельство, что, для того, чтобы воспользоваться подарком, надо анализировать какие-то схемы, напрягать мысль… Во втором случае нежелание командира прикладывать лишние умственные усилия сквозит еще более явно (хотя В.М. Иванов и здесь