тоже слышала речи султана.
– Что это было? – снова спросила я, грозно надвигаясь на неё, но принцесса не дрогнула.
– Зунгвокс, – самодовольно выговорила она непонятное слово, – громанское изобретение, с родины моей матери. Я только приспособила его, чтобы говорить через абдалов. Хотела разнести по городу молитвы святого отца, а то все с ума посходили: кланяются моему огненному барьеру как небесному чуду. – Прихрамывая, она вернулась к кровати. – Выходит, наш повелитель нашёл другое применение.
– Думаешь, и правда переживает за дочь? – едко усмехнулась я. – Ему надо вернуть свою изобретательницу.
– Как бы то ни было, ему не всё равно, жива я или нет. – Лейла отбросила скованными руками прядь волос с лица и бросила на меня презрительный взгляд. – А тебе?
Я шагнула вперёд, и она в страхе прижалась к спинке кровати. Подоспевший Жинь коснулся моей руки, и я поняла, что до сих пор сжимаю револьвер.
– Не надо, – шепнул он на ухо, увлекая назад. – Отпусти.
Разжав пальцы, я отдала ему оружие и вернулась в общую комнату, потирая ладонь, на которой остался след от рукоятки, так крепко я её сжимала.
– Ты боишься его, я знаю! – крикнула Лейла вдогонку, когда я запирала дверь. – Правильно делаешь. Смерть девушек будет на твоей совести!
Я не ответила. Знала это и без неё.
Порыскав на кухне, я нашла чёрствую лепёшку, уселась и стала отламывать от неё кусочки. Сара выгнала нас из спальни, чтобы вновь уложить детей, которых мы разбудили, а Хала отправилась на поиски близнецов. Чтобы занимать меньше места в доме, они спали в облике ящериц или птиц, и разыскать их было непросто. Сейчас мне нужны были все, чтобы выработать план действий, поскольку Шазад больше не могла сделать это за нас.
– Возвращать Лейлу нельзя, – начала я, выразив общую мысль. – Лучшей возможности выбраться из города нам не представится.
– Это понятно. – Жинь задумчиво потёр подбородок. – Будь у Халы в запасе хоть несколько дней, глядишь, и смогла бы вытянуть сведения у неё из головы, но…
– Но девушек начнут убивать уже завтра, – закончила я за него.
Он прислонился к двери и с угрюмым видом скрестил руки на груди, словно ограждая меня от всего мира.
– Ты правильно сделала, что захватила её… Как бы то ни было, это шанс.
– А если она так и не заговорит? – Я глянула ему в глаза. – Что тогда делать?
«У нашего врага целая армия, в его власти огонь джиннов… А что у меня? Я никто – девчонка с окраины пустыни с жалким револьвером в руках. Даже имя мало кто знает – просто Синеглазый Бандит. Похоже, я погорячилась, вызвавшись возглавить мятежников, хотя даже среди оставшихся нашлись бы люди куда образованнее и сообразительнее. Шазад на моём месте уже знала бы, что делать. Ахмед подождал бы, пока не будет уверен. Рахим поднял бы верных ему солдат. А я… просто стреляю наудачу в темноте, надеясь во что-нибудь попасть».
– Придумаем, – хмыкнул Жинь, – как всегда. – Ответ не слишком утешительный,