продлились полгода. Разрыв по согласию сторон. А затем я понял, что не желаю тратить время и силы на то, что в итоге всё равно закончится.
– Вы даже не пробовали!
– И не собираюсь. Насмотревшись на продукты распада, как вы недавно выразились, не желаю оказаться на месте своих клиентов.
– Когда-нибудь вы наткнётесь на кого-то, кто зажжёт огонь, который не сможет погаснуть, и все ваши убеждения полетят к чертям. И когда вы влюбитесь, я припомню вам каждое слово.
– Только если в вас. – Ворон подпирает кулаком подбородок и окидывает меня изучающим взглядом, от которого по спине бегут мурашки, оповещая, что его слова задевают меня.
– Не дай бог!
Поднимаюсь, чтобы скрыться от любопытства господина адвоката и оставить его в одиночестве. Пусть наслаждается компанией своей рыбы и странных убеждений. Хотя сама я была с ним не слишком откровенна, потому как вера в светлое чувство была уничтожена восемь месяцев назад, а понятие настоящей любви попрано моим несостоявшимся мужем. Но Ворону об этом знать необязательно, потому что как только я выражу согласие с его высказываниями, он вручит мне флаг и заставит идти по жизни с лозунгом: «Все должны развестись». Где-то глубоко внутри всё же зреет надежда, что я ещё смогу стать счастливой и поверить кому-то. Возможно, не сейчас, не сегодня, но потом, когда боль предательства утихнет, а картинки самого ужасного дня в моей жизни померкнут во времени. Пока же я точно не готова к чему-то большему, чем лёгкий флирт и ни к чему не обязывающие знакомства.
– Привет, подруга!
С обеих сторон меня подхватывают Маринка с Алкой, тащат в мой офис и закрывают дверь на защёлку.
– А кто это у нас уже второй раз обедает с врагом? А? – Марина нависает, уперев руки в бока, и буравит меня взглядом, словно на допросе.
– Первый раз он сам подсел ко мне. Без приглашения, – отхожу к окну, оправдываясь перед девчонками. – А сегодня я лишь хотела узнать, чем закончился развод Тютюниных, а Ворон согласился поделиться информацией исключительно во время обеда.
– И чем?
– Разделили квартиру поровну. Но господин адвокат уверен, что парочка испытывает к друг другу самые нежные чувства и семейная жизнь всё-таки сложится. При условии, что они дистанцируются от мамы.
– Он ещё семейным психологом подрабатывает в перерывах между судебными заседаниями? – Алка презрительно хмыкает, обмениваясь взглядами с Мариной. – Тоже мне, знаток человеческих душ.
– Если даже он увидел чувства между Андреем и Настей, значит, они действительно сильны, – развожу руками, но мой взгляд сосредоточен на фигуре Ворона, слишком вольно обнимающего высокую брюнетку на парковке центра.
На секунду в груди покалывает неприятными иголочками, оповещая, что враг вдруг стал вызывать во мне пока непонятные эмоции. Что это: заинтересованность шикарным мужчиной или понимание, что я не могу оказаться на месте этой брюнетки и привлечь Ворона? Когда он говорил о неспособности серой мышки Насти Тютюниной зацепить мужчин, подобных