мать.
– Та-ак! И что это за мужик у тебя тут?
– А еще скромницей прикидывалась!
Парное заклинание сработало как надо. «Не растерял навыки, молодец», – мысленно похвалил себя Рольфус, глядя как сводные сестрицы Золушки, утратив пыл, уходят прочь из кухни. Для полного счастья осталось встретиться с папашей, а слуг, если верить девчонке, в доме нет.
– Здорово ты с ними, – сказала Золушка. И нахмурилась. – А им от этого ничего не будет?
– Пожалела? – усмехнулся Рольфус.
Золушка потупилась.
– Ну, да.
– Не бойся, ничего с ними не случится. Я пригляжу.
– Ой, так ты останешься здесь, со мной? – обрадовалась она. И, смутившись, поправилась: – Ну, не со мной, а в доме.
– Останусь. Только надобно с папенькой твоим переговорить, все-таки он хозяин.
– Так его нету, за товаром уехал, раньше весны не воротится. А я тебе вон, на сундуке постелю, а сама на мешках посплю. Мне не впервой, привычная.
– Привычная, говоришь, – Рольфус и сам не понял, откуда взялась обида за эту дурочку, которую в собственной семье ни во что не ставят. Хотел возмутиться, пойти и найти ей, а заодно и себе, место получше – дом-то немаленький, но потом вспомнил, что утром троица подчиненных придет за дальнейшими указаниями сюда, на кухню, и не стал, решив с размещением разобраться завтра.
Спать на мешках было жестко, поэтому сундук он оставил девчонке, а себе соорудил лежанку из хвороста, не без магии, конечно. Сильно усердствовать не стал, за время скитаний привык обходиться малым. «Забавно, – подумал он, ворочаясь на твердом ложе, – еще два месяца назад мне и перина казалась жесткой». Впрочем, долго предаваться размышлениям не смог – усталость взяла свое, и он провалился в сон.
* * *
Проснулся Рольфус от звона.
– Прости, – виновато произнесла Золушка, поднимая оброненную крышку. На плите пыхтели кастрюли. Пахло кашей и булочками. Желудок заурчал, напоминая, что вчерашний ужин был более чем скромным.
– Я сейчас, – воскликнула девчонка, метнувшись за тарелкой, – вот, держи, – каша и на вид оказалась хороша, а уж на вкус и подавно.
– Отлично готовишь, – сказал Рольфус, слопав предложенное в один присест. От добавки тоже не отказался. И только потом, опомнившись, спросил: – А сама-то ела?
– Ой, нет еще, некогда покуда. Сейчас надо будет мачеху с сестрами накормить, посуду помыть, в комнатах прибрать, а уж потом…
– Это никуда не годится, – возмутился Рольфус. Слова его заглушил приближающийся топот – три пары ног так мощно отбивали такт, что даже посуда позвякивала. Золушка вздрогнула и посмотрела на дверь с опаской. Спустя несколько мгновений на кухню вошла мачеха с дочерьми, все трое лохматые и в ночных рубашках.
– Сейчас я кашки… – метнулась было Золушка, но Рольфус остановил.
– Погоди, куда им за стол в таком виде.
– Ох, да, точно, сейчас я их причешу, – Золушка попыталась сорваться с места, но не вышло.
– Они