в глазах Виталика впервые мелькнуло что-то, похожее на страх. – Который стоит больше, чем наши с тобой задницы, вместе взятые.
– Они не имеют права, – быстро сказал мальчишка. – Имплант мне не принадлежит, это собственность компании. Минск-Неотех. У меня с ними контракт…
– Плевали они с высокой юрты на твой контракт.
– Но в имплант встроен передатчик! Если со мной что-нибудь случиться, за ним прилетят.
– И что с тобой должно случиться?
– Ну… Физические повреждения, – пацан сник.
– Например, если тебе отпилят голову, – подлил масла Мирон.
Пускай. Пускай уже вытаскивает голову из собственной жопы. Одному ему не справиться.
– Он настроен на мои биоритмы.
Хватается за соломинку, – усмехнулся Мирон. – Сейчас у него случится слом системы…
– Как ты думаешь: его слишком трудно перепрограммировать?
Мальчишка побледнел. Вопреки логике уши его запылали настоящим малиновым цветом.
– Нас убьют?
– Не сразу, – успокоил Мирон. – Органы гораздо лучше хранятся в естественной среде.
– То есть, в живом теле?
– Уловил.
– И… Что же делать?
На мгновение глаза его расфокусировались, лицо приобрело сходство с гипсовым слепком.
– Эй, ты что, опять логинишься? – разозлился Мирон.
– Это же сенсация, – пожал плечами Виталик. – Представляешь, как поднимутся рейтинги, когда станет известно, что меня собрались продать на органы?
В случае удачи пацану не придётся работать до конца жизни, – подумал Мирон. – Только живая собака всё же лучше мёртвого льва.
Раздался окрик. Видимо, охраннику показалось, что пленники разговаривают слишком долго.
Мирон с Виталиком послушно зашагали в направлении, указанном дулом автомата.
Хибары, в которой их держали ночью, уже не было, и охранник сунул пленников в загон к овцам – на мгновение отключив периметр, поддерживаемый охранными дронами.
Мирон уселся на траву, отогнав не в меру любопытную овцу. От животного пахло всё тем же кизяком, шерстью и противоблошиной сывороткой. Виталик расположился рядом.
Юрты таяли одна за другой, по пустым вытоптанным проплешинам носились весёлые собаки и совершенно голые дети.
А ведь не тепло, – подумал Мирон, наблюдая за ребятёнком лет трёх. Тот ковылял босыми ножками прямо по колючей траве, голая попка розово поблёскивала в солнечных лучах. – Градусов пятнадцать, не больше.
Там, где он был раньше, днём зашкаливало за тридцать.
– Смотри, – неожиданно толкнул его Виталик. – Твоя машина?
На платформу как раз грузили турбо-джет. Он был сложен в компактное яйцо, наружу торчали лишь солнечные батареи.
Мирон проследил за ним равнодушным взглядом и отвернулся. Наблюдают. И турбо-джет показали не зря… Ждут, что он предпримет.
Иногда, когда голова вспыхивала особенно сильной болью, Мирону казалось, что всё это не по-настоящему.