вышел из-за туч и осветил остов здания. Его поверхность была усеяна насекомыми. Четыре десятка бездушных черных глаз блеснули во тьме и снова погрузились в тень.
Рита чуть слышно пискнула. Все четверо на миг перестали дышать. Казалось, время остановилось. И тут из-за угла донесся хриплый настороженный возглас:
– Эй! Артур? Ты это слышал?
В ответ посыпалась отборная брань:
– Хватит уши развешивать, щучий сын! Тащи уже его сюда! – Что-то с бульканьем упало в воду, и послышались тяжелые шаги, сопровождаемые натужным кашлем. – Куда это ты пошел, брюхан?!
Видимо, некто старался быть очень осмотрительным и, так же как и штатные сотрудники, не желал быть обнаруженным.
Аркан, вытянув руку вверх, резко махнул ею, едва задев косматый лоб трупной бабочки. Та взвизгнула, чем привела в движение остальных насекомых.
Переулок заполнили мягкий шелест крыльев и заливистый визг. Марван закрыла уши руками и присела, не желая соприкасаться с бражниками. Жуткие создания заполонили узкий проход и вылетели по направлению к приближающемуся человеку. Тот вскрикнул от неожиданности и неуклюже попятился. Хек бесцеремонно оттолкнул Аркана в сторону, и тот налетел спиной на Марван.
– А ну, стой! – выплюнул инспектор, пытаясь остановить детектива от необдуманных поступков.
Но Хек только осторожно заглянул за угол здания, откуда доносился сиплый мужской смех. Детектив довольно хмыкнул:
– Это старьевщики, Чавыч и Артур. Я узнал их голоса. Все будет улажено. – И скрылся из виду.
Аркан и Марван наблюдали за ним, облепив угол стены. Женщина притулилась возле инспектора, слегка касаясь руки мужчины. Он шумно вдохнул, когда старший детектив случайно задела его бедро, пытаясь найти более удобное положение. И почувствовал запах Марван: она пахла морем, свежим бельем и дымом.
– Что там происходит? – спросила Рита, нервно топчась на месте. Хек вышел на причал и на мгновение застыл. Его «товарищи» привязывали к пирсу лодку, доверху заваленную трупами. Рядом покачивались еще несколько таких же шлюпок, наполненных безжизненными телами. Мужчины перетащили одного мертвеца на пирс и, уложив его на сырые доски, начали производить какие-то манипуляции. Рядом с ними стояли две пузатые железные бочки, в которых горел огонь. Сырые поленья дымились и трещали, нарушая тишину. Неподалеку лежала сумка с инструментами, но детектива привлекла не она, а плотный черный мешочек, до отказа забитый трофеями: золотыми зубными коронками, часами, женскими серьгами, браслетами и другими драгоценностями. Металл блестел, ловя отражения языков пламени. Доска под ногой Хека скрипнула, и полный мужчина в засаленной кофте повернул к нему грязное лицо:
– Что за… Мерлуза! Дружище! Вот что напугало крылатых падальщиков! – прохрипел Чавыч, отрываясь от мертвеца. – Куда пропал, корабельная ты крыса? Мы целую неделю не могли тебя отыскать!
В руках старьевщика были зажаты клещи, а в них блестел только что извлеченный золотой зуб. Толстяк зашелся в кашле, и Артур подошел, чтобы