Томас отчитывает Романа за проявленные ребенком эмоции. Словом, папа был бы очень рад, если бы сын был немного… поудобнее.
Меня начинает трясти при одной только мысли об этом.
Продолжаю прятаться в ванной, разводя руками бессмысленные круги на водном полотне. Пытаюсь немножко отдохнуть и понимаю, что…
– Томас, не ори на него!
О господи-и-и!.. Вот в это все и упирается. Понимаю, почему мы с ним не сходимся: он не понимает тех ценностей, которые дороги для меня. И это касается абсолютно всего!
Первый выходной день после трудовой недели и мы уже поругались. Почему он всегда обращается со мной как с ребенком, почему ему необходимо внушать мне чувство вины? Почему он не понимает, что я дарю ребенку по-настоящему счастливое детство? Что самый родной и близкий для него человек не только защитит и всегда поддержит, но и будет искренне переживать с ним за героев из мультфильма, разрешит посидеть на собаке и вместе с ним полезет в лужу, чтобы поиграть… Как объяснить ему ценность такого воспитания?
Разумеется, вопросы эти риторические. Для мужа психология – это пустой звук, ерунда.
Немного подумав, я разозлилась. Можно было и поблагодарить: я ведь избавила его от нашего шума (именно так он называет наше с Романом время для веселья, когда мы можем побаловаться, поиграть на кастрюлях ложками, представляя, будто это музыкальные инструменты. Видите – я сказала «нашего», так как тоже являюсь для мужа неудобным человеком), пока он учился. Ну а мы, к слову, были избавлены от наблюдения за нашим всегда недовольным папочкой.
Иногда мне кажется, что у моего мужа аллергия на счастье. Брр-р-р! Слава богу, что она не заразна.
Выйдя из ванны, увидела пропущенный звонок от тетушки Эммы.
– Алло. Ал-л-о-о-о… Ал-л-о?.. – уверенный женский голос прозвучал в динамике телефона. После ванны я второпях надела короткую сорочку из чистого японского хлопка светло-голубого цвета на тонких бретелях. У меня нежная кожа, поэтому слишком чувствительно реагирует на синтетику или другие дешевые ткани: сразу появляется какая-то сыпь. Я помню мою первую такую кофточку, тогда Томас все городские больницы объездил, бегая по врачам и умаляя их спасти мне жизнь, показывая фото сыпи на экране телефона.
Мужа с сыном в гостиной не было, видимо, ушли в детскую – пришло время папы. Включу-ка на громкую связь и продолжу сушить волосы полотенцем.
– Тетушка, ты звонила… – еле слышно ответила я.
– Да-да, милая, хотела уточнить встречаемся ли мы завтра…
Ох, черт, совсем забыла о встрече! Опять придется договариваться с Томасом, надеюсь, он еще не запланировал никаких серьезных встреч на завтра и не будет выносить мне мозг тем, как надо быть ответственнее и прочее бла-бла-бла… Черт! Черт! Черт! Он ненавидит переносить планы!
Пока я думала, тетушка Эм уже переключилась на тему кафе, вернее, списка кафе, которые, по ее мнению, достойны нашего внимания. Ее голос звучал то тихо, то громко:
– Ну, например, вот веганское кафе «У Нори» неплохое. Говорят, там отличный тыквенный