это мое настоящее имя.
– Должно быть редкое имя. Я таких не слышал.
– Отец увидел его на каком-то камне, я думаю, что надгробии от Второго мира, и решил назвать меня в честь кого-то.
– Не такая уж и редкая история между прочим, – важно прокомментировал ситуацию его спутник.
– То есть вы даже не знаете, в честь кого названы, ваша милость? – наигранно дивился трактирщик.
– Я даже не знаю, правильно ли он прочел ту надпись.
Гарип широко улыбнулся и вставил новое замечание:
– Как мы все понимаем, надпись эта могла означать что угодно, чем в нашем мире называться было бы неловко.
– Довольно твоих баек, – произнес Хельмут, обращаясь к Гарипу, а после сказал уже трактирщику. – Нам нужна комната, желательно с двумя кроватями, но если что, мой соратник поспит и на скамейке.
– Вам повезло, у меня как раз осталась последняя комната. Но… она самая дорогая, ваша милость, а в текущий период двойная цена, зато поэтому ее никто еще не взял. Вы уж меня поймите правильно, ваша милость.
Хельмут положил на стол монеты.
– Надеюсь, этого хватит для ночлега, ужина, сена для лошадей и на завтра еды в дорогу?
– О, да, да, разумеется, хватит судари, хватит. Ступайте наверх, последняя комната справа. Ужин подадим.
– Спасибо, – учтиво кивнул Гарип.
Гости уже почти ушли, как любопытный трактирщик решил спросить у них, бросив в след:
– Вы ведь солдаты?
– Да, мы солдаты, – ответил Хельмут.
– Простите за любопытство, откуда вы?
– Из Вирмы.
– О, столица, – с уважением протянул трактирщик, – но что привело вас сюда, в нашу глушь?
– Мы едем на свадьбу, в Слану.
– Что ж, не смею больше отвлекать. Прошу, – бросил им вслед трактирщик и рукой указал направление к лестнице.
Солдаты ушли на верхний этаж. Трактирщик весьма обрадовался полученной информации, ведь ценен каждый новый гость, рассказавший хоть и скудную историю, но в уме трактирщика додуманную и в устах приобретающую форму занятной байки, которую можно рассказать новым постояльцам или повторять тем, кто спьяну все забывает. «Однако с этих можно было еще и полушку сверху попросить» – алчно подумал трактирщик, когда солдаты пропали с поля зрения. «Эх, дурак» – еще раз покорил он себя, но рассудил, что идти и просить добавить будет уже не совсем прилично, а скандалы ему, случись чего, ни к чему.
– Куда бы мы ни пришли, ты всегда без тени сомнения отвечаешь на все любопытства, – в шутку заметил Гарип, когда они поднялись по лестнице.
– Зато никаких подозрений и домыслов. Мы открыты людям, так им спокойнее, – равнодушно заметил Хельмут, просто говоривший о своей работе.
– К тому же мы не солдаты.
– Почему же? Мы солдаты, Гарип, просто умеем чуть больше, и наша задача чуть скучнее,