Несколько раз кодировала пьяницу в наркологическом диспансере, подключала родственников мужа, известных знахарок. Безрезультатно! Перебороть страсть к алкоголю супруг так и не смог. Стал вскорости поднимать на жену руку. Однажды отравившись паленой водкой, помер спустя неделю в районной реанимации. Детей в браке они не нажили, и молодая вдова убежала от неприятных воспоминаний в свою родную деревню. Сейчас Настя работает учителем биологии и пения в местной школе, но жить постоянно в селе не собирается.
– Бабья жизнь идет на цыпочках мимо. Поэтому, как только закончу свою психологическую реабилитацию, вернусь в город, – добавила она, глядя на меня искристыми глазами, – а давайте я вам что-нибудь спою под гитару:
Ты не тоскуй – я только осень…
Томить – причуда не моя,
Времен безжалостные оси
С гримасою верчу не я.
Через окно глядишь на танцы
По ветру пущенных листов,
Так дни в лоскутиках квитанций
Глотают урны городов…
Не хочется прощаться с летом?
Меня то просто уломать,
Да шпилит к юбкам самоцветы
Полуодетая зима.
А ты опять проходишь мимо…
Так птицу счастья не поймать!
Негоже отпускать любимых
В чужие судьбы и дома.
Ну ладушки, вразрез сюжету
Для пары жизней задержусь.
Зиме споешь о бабьем лете,
Она не против куражу!
Настя отложила гитару в сторону:
– Может быть, перейдем на «ты»?
– Давайте, – согласился я, – но тогда нам надо выпить на брудершафт! Ну… за настроение…
Мы весело чокнулись и, осушив рюмки, поцеловались. Жар сладких женских губ пробудил во мне вечный инстинкт самца, и я с неожиданной прытью подхватил Настю на руки, перейдя в своих действиях зыбкую границу между идеалом и одеялом…
– Осторожно, миленький, я же такая крутобедрая, – щекотала она горячим ртом мое ухо, – Мне вот говорят, что я с артисткой схожа!
– Тоже верно. На кого ты больше похожа не скажу, однако, не могу уже терпеть…
– Неси в спальню… или… где хочешь…
Не чувствуя ног сгоряча, я донес свою мужскую добычу до широкой кровати с никелированными спинками и мягко опустил на покрывало. Настя поднялась и, задернув на окнах занавески, включила ночник. Затем толкнула меня на постель и отошла к креслу, воркуя:
– У нас, женщин, Лешенька, много чего надо с себя снимать… обожди чуток… сейчас я…
Парадокс. Женщина всю жизнь хочет одеться, ибо носить нечего! А мужчина всегда пытается ее раздеть из-за детской ностальгии по женским органам… Моя одежда уже валялась на полу рядом с кроватью. И вот мы лежим, утопая в пуховой перине, и сжимаем друг друга в душных объятьях. Почувствовав под пальцами ночную рубашку, я нетерпеливо стягиваю тонкую ткань с женского тела прочь.
– Меня…