отрицательно помотала головой.
– Будешь стоять здесь? – растерянно с придыханием спросил я.
Она утвердительно и смешно кивнула, обжигая меня взглядом из-под тени ресниц. Я не мог прочитать ее выражение лица. Она смотрела на меня и как бы мимо. Установилась неловкая пауза. Мой взгляд невольно скользил, по ней.
Одета девушка была в тщательно наглаженное клетчатое коричневое платье из грубой ткани: на воротнике и манжетах, оно было обрамлено белыми вставками; ноги ее обнимали белые босоножки, а в руках у нее была несерьезная светлая сумочка. Я почему-то вспомнил выпускной вечер и наших девчонок с класса. Они были такие же нарядные и смешные. Мы стояли молча. Я растерялся, не зная, что сказать. Наконец она нарушила молчание:
– А где ваша девушка? … Ее нет?
– Ее нет, – односложно сказал я, сбитый с толку и пытаясь поймать ее взгляд
Очевидно от волнения у меня перехватило дыхание.
– Я хотела бы с ней поговорить, – неуверенно промолвила она, не допуская, чтобы наши глаза встретились.
– Я тоже, – вздохнул я.
– Может, я подожду ее у вашего дома? – предложила моя нежданная гостья.
– Это скорей всего бесполезно.
– Не знаю. У меня есть время! – проговорила она с нотками упрямства, открыто и пронзительно, взглянув на меня из-под длинных ресниц.
– Ты не пройдешь? – одновременно спросил и предложил я, кивнув на дом.
– Не беспокойтесь. Здесь есть скамейка, – виновато и извиняюще улыбнулась девушка.
– Почему ты не хочешь зайти? – чуть суше сказал я, уже понимая, что она не отступит от своего решения.
– Я не хочу об этом говорить, – промолвила она без улыбки, и реснички ее затрепетали.
– И все же? – настаивал я, чувствуя что говорю не то.
– Разве это надо объяснять?
– Не знаю! Так будет лучше.
– Если придет ваша девушка, то лучше встретить ее здесь, чем в доме!
Она сверлила меня взглядом и не выдержал, отвел глаза.
– Да, но она не придет. Это пустая трата времени. – совсем сухо сказал я. – Мы неделю не общаемся.
– Я все равно подожду на улице… и уйду. Я чуть-чуть посижу. Вы идите, не беспокойтесь, – она так умоляюще посмотрела на меня, и так захлопала ресницами, что я не удержался, улыбнулся в ответ, и молча глупо кивнул:
– Хорошо.
Что в этом было хорошего? Сам не знаю. Конечно ничего. Сделав над собой усилие, я ушел, но на душе скребли кошки. Постоял во дворе, что-то вспомнил, потом снова забыл, что хотел, сделал несколько кругов по огороду. Желание вернуться к ней казалось, непреодолимым, меня тянуло к ней, но я этого не сделал. «Да! Я так растерялся, но так обрадовался! Я очень хочу с ней поговорить! Тогда зачем я согласился, ушел? С моей стороны непорядочно ее одну там оставлять. Даже если так, как теперь возвращаться? Что я скажу?! Тогда не нужно было уходить.» Нет, наверно