когда раздался звук пилы, которой начали распиливать его кости. В нос тут же ударил отвратительный запах. И в этот момент Виктор начал кричать. Дико! Яростно! Срывая горло. Он кричал от боли и страха. Подобного страха он не испытывал ещё никогда. Ему тут же засунули в рот какую-то тряпку. А экзекуция при этом не останавливалась.
Вот и закончилась вся его хвалёная храбрость. В этот момент Виктор стал противен сам себе. Он дал слабину. Показал этим людям, что они добились своего, смогли сломить его волю. От этих мыслей у мальчика навернулись слёзы и начали скатываться по щекам.
Почти три месяца он находился в заточении и не проронил ни слезинки. Думал о том, как будет наслаждаться, убивая этих людей. Что его никто и ничто не сможет остановить. А на деле оказалось, что это сможет сделать банальная боль. Значит, он так и не смог подчинить её себе. Значит, он слишком слаб.
Мальчик слышал, как Климов выкрикивает команды, но он не мог разобрать ни слова. Боль буквально пронизывала его. Эта боль кардинально отличалась от той, что он испытывал в том тоннеле, но была не менее сильной. Одновременно сильнейшая физическая и душевная боль. Это было невыносимо.
Сколько продолжалась эта экзекуция, Виктор не знал, но в один момент пила прекратила жужжать, а после этого последовала новая вспышка боли. Он чувствовал, что ему в грудь воткнули какие-то трубки.
А затем Виктор ощутил, как в его груди началась практически одновременная выкачка и закачка крови. Какой-то обжигающе ледяной и в то же время невероятно горячей крови. До этого момента он думал, что больнее быть уже не может. Но он ошибался.
Виктора то же присоединили к той девочке и ублюдку Киангу. Неужели он решил заполучить родовую технику Велесовых. Перелив себе кровь Виктора? Это какой-то бред.
– Не забывайте про регенерацию парня, – произнёс Климов.
Его голос раздался прямо над головой Виктора. Он открыл глаза и увидел расплывчатый силуэт хирурга. Больше всего на свете он хотел впиться в горло этому человеку.
Очередной приступ боли, а за ним сразу же ещё несколько. Но на удивление внутри груди уже практически ничего не болело. Так лёгкий зуд, словно от заживающей раны. Лишь лёд и пламя, устремлялись по его венам.
– Регенерация резко ускорилась. Раны затягиваются практически мгновенно. – раздался взволнованный женский голос.
– Катетеры буквально выпихивает. Я уже не могу их удерживать. Нужен кто-нибудь сильнее меня. Желательно одарённый. – произнесла ещё одна женщина.
После этого Климов выругался и начал звать на помощь охрану. Тело Виктора стремительно приходило в норму, и он уже практически не чувствовал боли. Скальпель продолжал разрезать его плоть, но боль даже не успевала заявить о себе, как рана затягивалась. Мальчик ощущал, как миллиметр за миллиметр его тело исторгает из себя трубки даже несмотря на то, что врачи пытаются помешать этому. Кровь из его организма уже давно перестала поступать, а вот в него щедро вливалось раскалённая стужа.
Виктору