смущенным и обескураженным. Напротив, с неподдельным интересом разглядывал мощных красавиц.
Выпив и закусив, девочки пошли погреться в сауну, а Сан Саныч обратился к Пал Тимофеичу:
– Я не понял: а себе ты не взял, что ли?
– Ну, так две же? – удивился Пал Тимофеич.
– Две – это мне, ты же знаешь!
– Забирай обеих, я сегодня не в настроении!
– Ну, смотри! – Сан Саныч повернулся к Егору. – Наливай!
Пока они выпивали, девочки успели и попариться, и проветриться.
– У вас тут такие комары! – сказала одна из них, вернувшись с улицы, – они меня всю сожрали!
– Кого? Тебя? – усмехнулся захмелевший Пал Тимофеевич. – Да ты такая здоровенная, что на тебя никаких комаров не напасешься!
Что делал Сан Саныч с двумя такими красотками, Егор так и не узнал. Решив, что все хорошо в меру, он поблагодарил за угощение и откланялся. Когда он одевался, внутри бани раздался оглушительный хлопок. Егор, у которого в голове все еще переваривалась информация о возможных провокациях и терактах, испуганно заглянул в предбанник, где увидел всех четверых живыми и здоровыми, выскочившими голышом из сауны со смехом и матом. Оказывается, Пал Тимофеевич решил поддать на камни спиртовой настойки калгана – есть такой целебный корешок. Спирт дотек до раскаленных тэнов и взорвался.
Больше Егор никогда не встретится с двумя этими генералами. Кто они, из какого ведомства – так и останется для него нераскрытой тайной.
Через пару лет с Пал Тимофеичем случится несчастье, причем именно в этой баньке. Будучи сильно пьяным, он отошлет свое сопровождение, заявив, что останется ночевать на базе, и заснет в сауне с включенными тэнами. К утру его тело высохнет настолько, что кожу можно будет проткнуть пальцем.
Но Егор об этом уже не узнает. А пока, вернувшись из сауны после знакомства с такими любопытными персонажами, он укладывался спать, размышляя над словами Сан Саныча.
«Действительно, какой сложный и ответственный момент для страны! Оказывается, мы вообще готовы были отказаться от этой Олимпиады. Надо же! – размышлял он, лежа в тишине, заложив руки за голову и глядя на блик света, брошенный на потолок уличным фонарем сквозь неплотно зашторенное окно. – И вот, когда несмотря ни на что, все-таки решились и уже вышли на финишную прямую, угораздило же нас вляпаться в эту войну! В античной Греции на время Олимпиады все войны прекращались, а у нас – наоборот! Совсем кремлевские старцы из ума выжили. Такой козырь противникам дали – грех не воспользоваться». Он знал о том, что президент Картер недавно выступил с призывом бойкотировать московские Игры.
Через много лет, когда в Сочи пройдет уже вторая в стране Олимпиада, кстати, с тем же номером XXII, только зимняя, Егор, вспоминая и сравнивая их, невольно будет задаваться вопросом: как получилось, что две попытки нашей державы показаться миру с самой лучшей стороны, попытки