лишь иногда появляются на экранах телевизоров и их бывшие поклонники рады видеть их и слушать всегда. Само их действие и сама их жизнь, как были тайнами и притягательностью, так и остаются на многие годы для поклонников.
И вообще, каждый человек на Земле не безгрешен, а бывают индивиды – ещё какие!.. А подойдя к старости, к порогу небытия, порою сидя перед телевизионной камерой, просто обсуждают, или поучают молодое поколение. О-хо-хо…
Такова действительность их жизни и от неё никуда не денешься, расплата за всё то, что они попрали когда-то сами от себя, в погоне за славой, стучалась в их старческую жизнь и грозно напоминала о себе даже перед самой их смертью. Слава, она что? Можно сказать – это холодный, бессловесный монумент…Как жизнь мужа и жены без любви. Правду говорил Григорий Мелехов своей жене Наталье в кадре из кинофильма «Тихий Дон», – …ты, что эта Луна в небе, ни холодишь, ни греешь…
Одни, понимая своё положение в жизни, скромно прячутся от телеобъективов, интервью, так и уходят в мир иной, оставляя какие-то свои материальные богатства после себя, за которые начинают смертельную борьбу, как вороньё, или грифы – падальщики, их близкие и знакомые, тряся покойника и всю его бывшую жизнь не жалея ничего и никого. Другие, цепляясь за своё прошлое, выходят замуж или женятся на молодых аферистах или аферистках, альфонсах и содержанках, так и дотягивают свои последние минуты жизни. Ничего нет вечного. Все они забудутся через годы и началом такого забвения, будет первый вбитый гвоздь в крышку их гроба. Печально…Но такова жизнь. Такова реальность. Такова действительность.
Беда пришла к Клаве тогда, когда она ещё не успела стать даже и на первую ступень лестницы к манящей славе. Этот момент самый страшный для тех, кто собрался идти этим тернистым путём. Так получилось и с ней, совсем ещё юной и глупой девчонкой с Ваймаса, хотя далеко незаурядной в своих способностях. А если извлечь на наружу правду-матку, то сегодня самих способностей для исполнения такой мечты мало… Такой час пробил и Клаве, как бы проложил перед ней дороги с расставленными по ним капканам.
За ней, молча, и настырно принялся ухаживать один из сыновей кавказцев-работодателей, звали его в посёлке все Газизом или "Газиком". Его семья была смешанная по национальности – мать, мусульманка из РФ, отец, из Абхазии.
Ах! Как он преданно смотрел на неё своими оливковыми глазами и с присущим кавказцу лицемерным ухаживанием за женщинами других национальностей, дарил ей всегда цветы, которые он ездил покупать на отцовском "Ландкрузере" в столицу края. А на это действие, как мы видим и знаем, очень падки русские женщины. У него тоже была своя цель, в отношении этой красивой, общительной девушки. Так устроенный издавна наш безжалостный мир, в котором и сложилась поговорка, – … не зевай Фомка, на то ярмарка…
*****
Пришла последняя школьная весна, закончились выпускные экзамены. Клава была готова дерзать. Но однажды, в конце летнего месяца, Газиз пригласил