в своё кресло за широким столом и оттуда посмотрел на молодого человека с сочувствием. – Ты даже не представляешь, за какие нитки ты дернул. И все эти нитки привязаны к дряхлым, но очень чувствительным членам больших людей.
– Да куда я уеду? У меня мама здесь, работа… – растерянно начал Алексей.
– А у тебя и выбора-то нет, – Роман Иванович вышел из‑за стола и подошёл к окну, на стекле которого капли косого дождя оставляли длинные грустные дорожки. – У человека вообще выбора нет. И у страны нет. Всё за него уже где-то решено. Выбор – это иллюзия. И попы так говорят, и учёные, – он повернулся к Алексею. – Когда отец повесился, у меня было два пути: или спиться, или стать таким, каким я стал. Но гены, видно, не позволили уйти за гаражи в алкогольную нирвану… Удержали. Так и со страной… Люди, история – это уже не поменяешь. А люди – это те же гены… Что выросло – то выросло. Ты, Алексей, беги… Чем быстрее, тем лучше.
Лёша вышел на улицу в таком состоянии, будто его прокрутило в барабане огромной стиральной машины. «Гена, Настя, Жозеф… Куда бежать? На какие деньги? Что сказать маме?..» Мысли кружились в голове, сменяя друг друга. Он машинально посмотрел на часы и вспомнил, что через полчаса ему надо быть в ФСБ.
Глава 9
Как Дмитрий ни пытался отвлечься, занимаясь рабочими делами, ночное происшествие не выходило из головы. Он совсем не думал на какие деньги будет восстанавливать разбитые машины. Его больше волновал бородатый мужчина, который был с Машей.
Если бы эту историю ему рассказали про кого‑то другого, Дмитрий бы рассмеялся и без сомнений признал, что женщина наставила своему мужу ветвистые рога: слишком всё было очевидно. Но примерять рога к своей собственной голове ему не хотелось, и поэтому он пытался найти хоть какие-нибудь объяснения присутствию бородатого пассажира. Но, к сожалению, ничего придумать не мог.
Наконец Дмитрий решился спросить об этом саму Машу. Он набрал номер и, услышав ее голос, вместо заготовленного вопроса произнес совсем другое:
– Машенька, я думаю, нам стоит немного пожить раздельно.
Вырвавшаяся фраза была настолько непроизвольной, что он даже не успел сообразить – как это «пожить раздельно». Маша была не местная, приехала в этот город учиться издалека. И значит, идти ей было некуда. То есть уходить надо ему. Собственно, это и сказала совершенно не удивленная жена. Точнее, злобно выкрикнула в телефонную трубку:
– Да без проблем! Забирай вещи и сваливай! То, что я легла в постель не к тому парню, я поняла на следующий день после свадьбы: ты полное ничтожество!
Дмитрий тут же сообразил, что квартиру они купили уже после свадьбы и почти весь кредит за неё он уже выплатил. Наверное, об этом же одновременно подумала и Маша.
– Если ты надеешься, что я уеду в свою деревню и оставлю тебе квартиру, то ты сильно заблуждаешься. А попытаешься что‑то сделать, я такое про тебя расскажу, что тебя и с работы выгонят, и знакомые общаться перестанут.
– Маша, ты о чем? – растерялся Дмитрий.
– Еще