так давно, буквально полгода назад, она набрела на волчью тропу, где голодная стая сначала загнала на дерево, а после караулила девушку трое суток, пока ее не отыскал отец и не отпугнул животных.
Но, несмотря на все пережитое, девушка себя не ощущала большей добычей, чем сейчас, и это пугало.
– А-а-а, – крик отчаянья возвестил о том, что пора выдвигаться.
Пригладив растрепавшиеся волосы, Эва решительно пошла вперед.
– Помогите! Помогите мне! А-а-а-а-а!
Эва, вышедшая из туманной дымки, присела в паре шагов от обманчивого берега, немигающим взглядом уставилась на Муху. Тот, барахтаясь, как обезумевший, старался цепляться за тонкие стебли и выбраться из вязкой, болотистой жижи, которая его поглощала.
– Нет! Нет! Помоги-и-и-те!
Верзила увидел Эву, и в нем встрепенулась надежда, но, встретив почти черные пронзительные глаза, в которых плескалось безразличие, тот возобновил тираду из проклятий.
– Ты, глупая примитивка, думаешь, смогла перехитрить нас? Ты! Ты, безродная шваль, думаешь, победила Муху, самого опытного из трапперов? Да ты не знаешь, с кем связалась. Мои люди придут за тобой, мои люди выпотрошат тебя!
Рядом с верзилой лопнул большой воздушный пузырь, и его стремительно потянуло на дно.
– Нет, нет, не-е-т! – отплевываясь тем, что заливалось через рот, кричал мужчина, пока полностью не исчез под грязной поверхностью болота.
Мерзкое бульканье возвестило о том, что одним отвратительным человеком на планете стало меньше. Не понимая своих новых чувств, Эва с таким же непроницаемым лицом обернулась к худощавой женщине, которая, в отличие от верзилы, не шевелилась, скрестив руки на груди, и таким же холодно оценивающим взглядом, как и у самой Эвы, глядела перед собой. Черная помада и ярко подведенные глаза, делали женщину похожей на кобру. К ее костюму не хватало только раздувающегося капюшона, тогда трудно было бы отличить земноводное от этой особы.
Ровным голосом она проговорила:
– А знаешь, я рада, что ты избавила меня от этого упыря. Его вечное нытье раздражало. Ведь не зря его звали Мухой. Заешь, это такие противные насекомые, которые помимо того, что любят падаль, еще постоянно и назойливо жужжат. Это так бесит…
Эва поднялась, времени на праздные разговоры у нее не было. Да и пустой треп женщины начал надоедать.
– Постой! Куда ты! – отчаянно крикнула «кобра», тем самым выдав свое волнение, но как только Эва замерла, ее голос перестал дрожать. – Что ты хочешь?
Эва выдержала несколько секунд, как бы над чем-то задумавшись. Наклонила голову набок.
– Где мой отец?
– Отец?
– Да! Вы его поймали!
– А-а-а, отец, – тут же сообразила женщина, с опаской косясь на свое тело, которое по миллиметру все же утягивалось вниз. – Мужчина. Дикарь. Его поймала другая группа трапперов. Нам сообщили перед тем, как наш дрон наткнулся на тебя. Ты его ищешь?
Взволновавшись, Эва упала на колени и подползла к самому краю.
– Что за трапперы,