равно предпочитаем поклоняться им. Есть вера, которая важнее жизни, – ответила незнакомка, скользя своей рукой по моей, пока не ухватила меня покрепче.
Она осторожно потянула меня, отрывая от дерева – моего убежища – и увлекая к кругу в центре поляны.
– По крайней мере, уйдите подальше от Мистфела. Поблизости ходят патрули стражников, – сказала я, поморщившись от улыбки, которой женщина меня снова одарила.
– И все же ты здесь, хоть и рискуешь быть наказанной за то, что ушла среди ночи. Думаю, ты понимаешь, в отличие от большинства, почему мы здесь, почему должны пренебречь опасностью. Ведь это прекрасно – знать, кто ты есть, и принимать это, несмотря на возможные последствия. Мы приходим сюда, чтобы быть ближе к богам, чтобы чувствовать энергию, исходящую от самой Завесы, – сказала незнакомка, кивнув в сторону границы, отделявшей Нотрек от Альвхейма.
Завеса колыхалась, танцуя в воздухе, пока мы смотрели сквозь просветы между деревьями на мерцающее сияние, что постоянно манило меня, несмотря на таившиеся в нем угрозы.
Ходили слухи, что те, кто прикасался к магии самой Завесы, отдавали ей жизнь, питали поддерживающую ее силу. Нарушать целостность единственного барьера, который защищал нас от фейри Альвхейма, было запрещено. Это считалось самым страшным преступлением против человечества. Но в интересах сохранения Завесы и ее подпитки Верховный жрец каждый год выбирал одного человека, чтобы принести его в жертву на границе у барьера. В благодарность за еще один безопасный год, в последний день сбора осеннего урожая, он поливал кровью землю.
Так они поступили с моим отцом.
– Это неправильно, – сказала я, остановившись у выложенного на земле круга из ветвей и палок.
Я не могла заставить себя уйти, но и ступить в круг, где происходило поклонение, казалось неправильным. Это походило на предательство всего, что вбивали в меня на протяжении жизни, всех добродетелей, которые должны были иметь для меня значение, но никогда особенно не привлекали. И не шло ни в какое сравнение с наблюдением из любопытства за неким ритуалом незнакомцев, на которых я случайно наткнулась в лесу. Если я перешагну эту черту, то стану активным участником действа, которого не понимаю.
– Тебе не следует судить о том, чего ты никогда не пробовала, – сказала женщина, перешагивая через границу и пристально глядя на меня.
Мы все еще держали руки сцепленными, и пока она ждала, наши переплетенные пальцы парили над границей круга.
– И неважно, во что ты веришь сейчас. Нет ничего плохого в том, чтобы попробовать другую веру, которая отличается от вашей. Ты можешь исследовать другие религии без обращения в них. Если к утру ты все еще будешь считать нас язычниками, просто расскажешь Страже Тумана обо всем, что видела, и получишь отпущение греха.
Глубоко вдохнув, я подняла ногу и шагнула в круг, больше не в силах игнорировать притяжение.
У меня возникло чувство, будто я нырнула в воду: все, что находилось за пределами поляны, казалось, исчезло. Женщина подхватила с земли свечу,