кофе.
– Все же ответь более определенно. Ты подошел ко мне на дискотеке, почему?
– Ты мне понравилась.
– Да? А рядом ведь стояли и другие девчонки, ты разве не заметил?
– Я понял намек. Хочешь, развею сомнения?
– Валяй.
– Ответь мне на вопрос, но только хорошо подумай. Что такое красота?
– Есть у меня старшая сестра. Вот она, я думаю, эталон красоты. А что красота вообще я, конечно, понимаю, но описать словами не могу.
– Вот, – растягивая слово, произносит юноша.
– Что? В смысле? – Девушка пытается отыскать ответ в глазах Алексея. – То есть я забила себе голову всякой чепухой?
– Да. Ты не смогла дать определения и вспомнила свою сестру и сказала о ней, как об эталоне красоты, так?
– Ну…
– В этом случае ты приговорила ее, красоту, к расстрелу. Порой мне кажется, что люди сошли с ума. Они мерят красоту линейкой. Девяносто на шестьдесят на девяносто и определенный тип лица – вот это хорошо, но, когда выбранные таким образом девушки собираются вместе, это безликость.
– Тебе бы книги писать.
– Думаешь? Лучше просто говорить.
– Все равно, сильно сказано: «приговорить красоту к расстрелу». Так ты считаешь, что она не есть нечто внешнее?
– Посуди сама. Большинство красавец доживут до старости, и что же с ними будет?
– Превратятся в сухофрукты. – И Алина рассмеялась.
– Вот именно. Красота внутри человека. Она одухотворенная сущность, а не физическая оболочка. Красота внешняя – не главное, главное, чем ты отличаешься от других. Это куда важнее. Поэтому ты – красивая девушка, и, чтобы там не говорили, не слушай. Ну, как? Я вызвал в тебе гордость? Самомнение? Ощущаешь, как оно растет? – улыбаясь, спросил Алексей.
– Знаешь, если поверить в твою философию, то… Да.
Девушка взглянула на электронные часы, висевшие на стене.
– Скоро полночь, – произнесла она.
И слова зависли в воздухе. Они замерзли, как капли, упавшие в ледяные объятия зимы. Слова стали мертвыми и холодными.
Молодой человек следит за ее взглядом, обращенным в сторону.
– Представляешь, – говорит Алина. – Полночь. Скоро начнется отсчет новых суток. Время обнулено, но часы встанут на этой отметке и все. Больше никуда.
– Тогда часы просто сломались. И не провоцируй.
– Значит, ты уже не боишься, что солнце не взойдет?
– Ты рассказала мне о моем страхе, а я тебе объяснил красоту.
– И все в порядке?
– Да. И поскольку все в порядке, я хочу спросить: ты пойдешь домой?
– Нет, не хочется, а ты?
– Тоже.
– А к чему вопрос?
– Сейчас. Погоди.
Алексей смотрит на часы. Кажется, время остановилось. Заведение перестало быть живым существом. Разговоры умолкли, движения прекратились. Все замерло в зыбкой неопределенности. Искрится и сверкает жизнь, но она не видится от этого настоящей, подвижной и живой. Все искусственно. Эти люди за столиками, дефилирующие