в положении лёжа не давала Алёше необходимый наклон и обзор. Писать предметы он мог теперь только в несколько заходов, и при этом, с его слов, терялось всё: настроение, освещение, чувство формы. Отношение родителей к трудностям сына удивило Машу.
– Ничего, помучается и плюнет, – бросил через плечо Владимир Львович, когда учительница заглянула в гостиную – переговорить о здоровье ученика.
– Мы что-нибудь придумаем, – пообещала Светлана Павловна и мягко, но настойчиво выпроводила Машу в коридор.
Одиннадцатый класс стал для Алёши переломным. Здоровье его неожиданно выправилось; возможно, главную роль сыграли гормональные препараты и физические упражнения, которые Алёша упорно делал каждый день. В первом полугодии ученик без особых усилий получил твёрдые пятёрки по всем предметам. Когда Маша посмотрела результаты предыдущих лет, ей стало ясно, что Алёша тянет на медаль. Ценность школьной медали по сравнению с прежними временами оказывалась неизмеримо меньше (всего-то несколько дополнительных баллов при поступлении в вуз), но Маша понимала, что в некоторых случаях даже такая мелочь имеет значение.
Режим прежнего Алёшиного обучения вполне устраивал как Машу, так и классную 11-го «А» Анну Сергеевну Горячеву. Тем сильнее Маша была удивлена желанию Алёшиных родителей вернуть сына в коллектив во втором полугодии выпускного класса.
– Зачем слабому ребёнку ещё один стресс? – спросила Маша у Горячевой ещё в декабре.
Завуч уставилась на неё в недоумении.
– Вы что, Мария Александровна, против здоровой социализации детей?
Маша не была против. Она просто боялась за Алёшино здоровье.
– Ну, знаете, – сказала Горячева, – как родители решат, так и сделаем. Им всё-таки виднее.
Возможно, Светлане Павловне и Владимиру Львовичу многое было действительно виднее. Они прекрасно понимали, что на посещение школы у Алёши уйдёт гораздо больше времени и сил, чем на занятия с приходящими учителями. Откуда мальчик возьмёт дополнительные часы? Конечно же, ради успешной сдачи экзаменов ему придётся пожертвовать уроками рисования.
Понимал это и сам Алёша. Однако его настрой Маше понравился. Молодой человек сказал, что художник обязан знать жизнь, и не вечно же ему сидеть взаперти.
– Вот, – почти удовлетворённо буркнул Владимир Львович, услыхав Алёшин ответ. – Мужик растёт. А не какая-нибудь там… Орхидэ´я.
И Маша успокоилась. Она подумала, что, наверное, в каждой человеческой судьбе всё происходит так, как нужно, – и тогда, когда нужно. Значит, настало время Алёше вернуться в свой класс. К тому же – она знала это по себе и находила тому немало подтверждений – последний год учёбы для ребят очень часто становится самым интересным, самым запоминающимся. Может, и у Алёши всё сложится так же.
– Если вдруг в школе начнутся какие-то трудности, – сказала она ученику на прощание, – или что-нибудь окажется непонятно, можешь всегда обратиться ко мне.
– Ладно, –