как она натягивала и щипала привязывающую ее веревку и била крыльями по воздуху, легко было догадаться, что ее потянуло на волю. Мы с сыном решили отпустить ее. Но мы так привязались к своей дикой пленнице, что нам было бы жалко расстаться с ней без всякой надежды когда-нибудь снова услышать о ней. Я достал нумерованное алюминиевое кольцо выпуска Московского орнитологического комитета серии «С», № 109. Его мы наденем на ногу птице, прежде чем ее отпустить.
Если кто-нибудь снова поймает нашу казарку, заметит у нее на лапе кольцо и напишет об этом в Орнитологический комитет, не откажитесь сообщить мне в Витебск, куда она залетела и при каких обстоятельствах была поймана.
Человек, написавший это письмо, добавил внизу свой адрес, подписался и вложил письмо в конверт с адресом Московского орнитологического комитета.
Затем он встал из-за стола и подошел к двери.
– Миша! – позвал он сына. – Пойдем выпускать казарку.
Глава первая
Сидя у конуры, казарка яростно теребила клювом привязанную к ее ноге веревку. Но, заметив приближающихся людей, она сейчас же оставила это занятие, вся выпрямилась и высоко подняла голову. Теперь она казалась ростом с домашнего гуся, хотя на самом деле была значительно меньше. С первого взгляда в ней легко было узнать дикую птицу. Перья на всем ее теле лежали как-то особенно гладко и красиво, как они никогда не лежат у домашних птиц. Фигура у нее была статная, крепкая, грудь выпуклая, шея упругая. Ее короткие, широко расставленные ноги твердо упирались в землю.
Восьмилетний Миша залюбовался ее воинственным видом. Пока он подходил, казарка зорко следила за каждым его движением. Миша знал, что ее никогда нельзя застать врасплох: она всегда была готова защитить себя метким ударом крепкого клюва.
«Глупая! – подумал он. – Не понимает, что мы ее освободить пришли!»
Ему стало жаль расстаться с птицей и захотелось приласкать ее. Несмотря на свой боевой настрой, она была так привлекательна в своем свежем весеннем наряде волнисто-серого цвета, переходящем в черный наверху и белый внизу. На лбу у нее сияло полумесяцем чисто-белое пятно.
Но едва Миша подбежал к казарке, как она с криком рванулась от него. Веревка натянулась и дернула ее назад. Казарка с размаху ткнулась головой в землю.
Этим мгновением воспользовался Мишин отец. Он крепко схватил птицу сзади за крылья и поднял ее на воздух.
– Развязывай веревку, – сказал он Мише.
Пока Миша возился с туго затянутым узлом, казарка всеми силами старалась вырваться. Взрослый человек едва мог удержать ее.
– Ну, Мишка, – сказал отец, когда наконец веревка упала на землю, – теперь простись с казаркой и пожелай ей счастливого пути…
Миша прижался лицом к теплой груди своей любимицы, и на глазах у него выступили слезы.
– Не хочу с ней расставаться! – прошептал он. – Пусть она