а после вернул внимание Ариэлле. Та уже успела подобрать длинными черными ногтями всю ткань с лица и груди папы, позволяя нам всем вглядеться в белое испещрённое иссиня-чёрными венами лицо. Уже совсем не живое и весёлое.
Я запомнила его именно таким: громкоголосым шутником с упрямым сильным характером и умением говорить то, что было на его уме. Он никогда не играл и был верен себе.
Я надеялась на то, что он останется собой. Вернётся таким же, как и был. Я же не изменилась, правда?
Фил чувствовал себя странно: неприятное ожидание и тяжесть. Ожидание того же, о чём думала я?
Татуированные со стороны ладоней пальцы Ариэллы прижались к щекам Варга.
– Это странно, – пробормотала мама.
В шатёр вбежала Актиния, глянула на спину Кери, проводящую странные манипуляции, затем мать и безразличного Тома, после чего медленно, не привлекая внимания, направилась к нам.
Ариэлла тем временем склонилась к уху папы и что-то прошептала. Я постаралась прислушаться, но до меня донесся только легкий налёт шёпота, что было очень странно для куртьего слуха.
– Соболезную, Лесси, – донеслось до меня нянюшкино.
Она выглядела очень перевозбужденной сейчас – немного растрепавшаяся копна на голове, блестящие глаза и сдерживаемые эмоции, которые было не скрыть.
Женщина упала на стул рядом с Раей.
– Поговорим, когда всё закончится, ладно? – попросила она маму.
Ариэлла в это время успела выпрямиться, очень неприятно покашлять и забрать у протягивающего ей Кери платок, чтобы сунуть его под плащ и ткань на голове и вынуть его уже с кровью.
– Она тяжело отходит, – подтвердила Актиния почему-то с улыбкой, – но уже может разговаривать. И… – она не выдержала, пусть и сбавила тон, – у меня будет сестра! Я в шоке.
Я промолчала, почувствовав дикую ревность в душе. И она должна радоваться появлению матери тогда, когда мой отец умер?!
– Альфа, – остановил отступающую к выходу чету Кери Вомбор, – шатёр для тебя готов. Мы подготовили целителя, твои вещи и готовы слушать твои слова.
Женщина в плаще задрала голову, чтобы оглядеть лицо Беты и сразу же повернула его к Виктору, буравящему взглядом оппонента.
– Я отдам приказ позже, – безразлично сообщил Кери.
Вомбор нахмурился, оглядел руку Леди на локте мужчины и пробасил:
– Отдавать приказы может только Альфа, – упрямый и внимательный взгляд на Ариэллу.
У Виктора полыхнули глаза.
– Позже, – только у услышала я хриплое.
Голос у Паучихи был скрипучий, костистый и жалкий. А ещё больной, будто она умирала, а не восстанавливалась.
Была ли я жестока, но меня это радовало. Почему?
– И это всё? – перебила очередную волну тишины я, – ты не сделаешь ничего? – громко и четко, властно, – ты хоть плачешь там, под плащом?
Я была зла на неё – в сердце пылала ярость. Из-за неё умер мой папа, а она ничего не делает, хотя может?!
– Лесси, –