об этом?
Не отвечая на её вопрос, Морис задал свой:
– То есть угрозы и шантаж со стороны Алевтины Артуровны вы исключаете?
– Полностью я ничего не могу исключить, – замялась женщина. – Но скорее всего она действовала скрытно.
– То есть?
– Создавала вокруг Артура атмосферу, в которой он начал задыхаться!
– Но у него были вы! Феерические успехи в профессии!
– Да, это всё так, – неохотно согласилась Снежана, – и всё-таки что-то же заставило мужа убить себя. – В её глазах блеснули слёзы. Слёзы были настоящими, и Морис увидел, как две крупные слезинки выкатились из глаз женщины и покатились по щеке.
– Не плачьте! – вырвалось у него помимо воли.
– Простите, – проговорила она, вытащила крохотный кружевной платочек и осушила влагу.
Морис не сводил глаз с лица красавицы, сочувствуя ей и в то же время пытаясь понять, что же заставило эту молодую прелестную женщину выйти замуж за Дарского, мужчину преклонного возраста. Несомненно, талантливого актёра, но всё же. Его обаяние? Головокружительный успех, в котором она купалась вместе с ним? Богатство? Наверное, и то, и другое, и третье. А ещё Морис подозревал, что Снежана не настолько пылкая женщина, какой может показаться на первый взгляд. И некоторый холодок, свойственный её натуре, позволял ей удовлетворяться мужем-отцом, не требуя пылкой чувственности более молодого партнёра.
– Мне будет очень трудно без Артура, – вздохнула Снежана, – если честно, я даже представления не имею, как мне жить без него.
– Но у вас есть родственники…
– Только тётя. Я её, конечно, очень люблю, но она ведь не может заменить мне любимого мужа.
Морис не знал, что сказать, отлично понимая, что никакие слова соболезнования и утешения в таких случаях не работают. Поэтому он просто промолчал.
На его счастье, появилась Мирослава в сопровождении Алики. Снежана тотчас отпустила девушку и перенесла всё своё внимание на детектива.
– Вы узнали всё, что хотели? – спросила она Мирославу.
Та улыбнулась в ответ:
– Увы, ещё никто и ни разу не удовлетворил моё профессиональное любопытство полностью. Но я благодарна вам, Снежана Эдуардовна, что вы не стали чинить препятствий…
– С какой стати мне их чинить? Ведь я заинтересована в установлении правды, – ответила Дарская. – И называйте меня просто Снежана. – Она окинула Мирославу взглядом, и та почувствовала, словно ее обволок кокон, и невольно тряхнула головой, освобождаясь от наваждения.
Вскоре детективы уже сидели в своём автомобиле.
– Домой? – спросил Морис.
Ответить Мирослава не успела, её сотовый залился трелью иволги – флиу-фли.
– Да, – отозвалась она, узнав высветившийся номер.
– Я поражён в самое сердце! – донёсся до неё голос Наполеонова.
– Чем, Шурочка?
– Тем, что ты сразу взяла в руки телефон.
– Это потому что мы в автомобиле.
– Мы –