другой спецслужбы! Вы не внутри, и не наверху, вы рядом! Вы только механизм, используемый системой, так что не возгордитесь! Я обвиняю не систему, я обвиняю вас, конкретно вас, винтиков механизма построенного системой в заигрывании!
– А ты стал злым сын.
– Отец, если бы меня там грохнули, ты бы посчитал это равноценной потерей ради безопасности государства?
– Ну что ты чушь несёшь Макс!
– Не вопрос папа, я «чушь» могу бросить и не нести. Вот, только, те три покушения на мою жизнь за неделю во имя ваших понтов, это уже не чушь! И что? Вы генералы и полковники с аналитиками и спецназами не могли предположить, что такое может случиться? Вы же любите на каждом шагу подчёркивать важность и опасность вашей службы?
Могли пап, могли. Только там наверху посчитали это несущественным риском за возможность получить в сети целого резидента, да ещё какого – МИ-6!
Точно так же, вы просто сочли несущественной опасность ядреного взрыва на Запорожской АЭС, и ею можно было пренебречь ради вот такого жирного улова! Взрыв Чернобыльской атомной станции вас так ничему и не научил. И это при том, что до сих пор так и не выяснено – диверсия это или просто катастрофическое стечение обстоятельств!
А я вот, в силу своих возможностей, не захотел смириться с возможной опасностью осуществления такой диверсии, и принял все зависящие от меня меры ради того, чтобы не допустить даже мизерную вероятность такого события. Надеюсь, я развёрнуто ответил на твой вопрос – почему?
– А последний штурм, с какой целью был осуществлён? – отец сидел растерянный на стуле, он впервые увидел меня таким повзрослевшим.
– Ты полагаешь, я поубивал всех этих бандитов, и у тебя возник вопрос, как я с этим теперь буду жить?
– Это в первую очередь.
– Нормально пап, нормально. Я вам с мамой никогда не рассказывал о своей самостоятельной взрослой жизни, потому что родители должны всегда воспринимать своё чадо, как самого лучшего на свете ребёнка. А ребёнок и убийство – это разрыв шаблона, особенно для мамы-психолога.
Мой первый «труп» был в мои 19 лет, в Мозамбике. Но стрелял я издалека и убитого тоже видел издалека, поэтому психологической ломки не было. Даже не снился.
А вот в следующий раз, я убил противника в упор, через неделю после первого раза, ножом. Он был чуть моложе меня, по сути, мальчишка, только чёрный, и с нашим АК в руках. Но я был в засаде, а ему не повезло проходить мимо меня.
Тогда мы сняли передовое охранение крупного отряда УНИТА, движущегося на нашу базу. Вопрос выживаемости как понимаешь. Но всё равно, меня выворачивало наизнанку часа два. Я выблевал всё, что у меня было от желудка до кишечника! Знаешь, кто меня выдернул из психологического ступора?
– Кто?
– Замполит роты, старлей, который был уже на пятой боевой! Один из тех самых замполитов, которых вы презрительно называете «замуля»! Он настучал мне по репе