Иуда. Леонтий Петрович Фомин

же, как с детства, черные короткие кудри. Но рост, я был высок. Шесть с половиной футов над землёй. А голос, он был не детским, но и не мужицким. Он был, как говорили- «необычным»

      –Ты выглядишь как мужчина 20, или больше- она засмеялась своим ангельским голосом- то есть я тебя старше на год.

      –Да? Ну и ладно…

      Мы провели вместе почти всю ночь. Мы говорили о жизни, предпочтениях, умениях, искусстве и о многом ещё. Ночь была так же холодна, но идя рядом с нею, весь мороз пропал. Все звуки вокруг исчезли. Где-то ругалась молодая пара, кто-то запевал старую моряцкую песню. Вдали паслись животные, а рядом ходил маленький пастух, гоня их в одно место. Но всё это пропало. Я слышал только её голос, и смотрел только на неё. В душе был страх, что если уведу взгляд, то она исчезнет, и я останусь тут один. Как будто это была болезнь, лихорадка. Она была моим вином, и самым притягательным местом в мире.

      Уже на рассвете, мы подошли к её дому. Яркий и красный закат начал выходить, освещая тёмные улицы. Дом, как и в прошлый раз, был огромным. Память о краже из сада осталась, и мне было не комфортно. У Марии были заспанные глаза, и её огонь потускнел. По ней было видно, что находилась в полудрёме, действия и разум были другими. Стоя около ворот, она проговорила

      –Мне сегодня очень понравилось быть с тобой, Иуда.

      –Мария, мне тоже.

      Как я только закончил свою быструю фразу, она чуть подошла. И за мгновение, я понял что случилось. Сон одолевал её, и она начала падать. Сразу поняв, что случилось, я поймал её сонное тело. Но она взяла, и прижалась ко мне со всей силой. Я ощущал её тепло, мягкое тело. В душе начался пожар, взорвался вулкан! Это был момент всего лишь, но ощущался он, как часы. Она отпустила меня, и сказала, что встретится мы сможем не скоро. Что отец не выпускает её месяцами из дому. Она постучалась в маленькую дверцу у огромных ворот и ушла за них.

      4

      Проходили дни. Ночь сменяла день, после ночи снова выходило солнце. Так прошёл целый месяц. Целый месяц я был в роли отщепенца. Но в один день решил всё-таки вернуться домой.

      Я шёл домой, и думал: «Что мне ему сказать?» Сначала хотелось раскаяться перед ним. Но нет. Он же мне вдолбил в голову принцип, что я должен всегда стоять на своём. Поэтому моя гордость не могла взять его точку зрения. Хотелось просто зайти в дом, и ударить его по лику, но страх..он был выше моих раздумий. Поэтому я просто решил сказать, что возвращаюсь и могу отдать все свои деньги ему, в роли платы за жильё.