знать, созерцать пространство и время возможно по самой природе их только, если субъект созерцает их из определенной точки в пространстве и во времени. Попробуем все-таки отвлечься от этой точки! Тогда нельзя больше мыслить пространство и время. В отношениях к каждой точке особым образом распределяются части (различаемые благодаря наполненности), и без такого порядка частей (перед, после, сзади, сверху, снизу, налево, направо) ничего не может быть помещено во времени и пространстве. Можно сказать, – именно это и называется временем и пространством. Согласно этому, Я, если оно созерцает пространство и время, должно находить себя занимающим часть пространства и времени, само должно быть пространственным и временным, а при этом уже неизбежно, чтобы оно знало такое время и пространство, которое оно не относит к своей протяженности в пространстве и во времени, но с другой стороны познает, как ее непосредственное продолжение или коррелят, и было бы немыслимо без него; вместе с тем оно всегда познает пространство и время только как определенность, в которой оно себя находит, так как его собственное место во времени и пространстве только ею определяется и может быть определено; оно познает пространство и время всегда только как нечто, что в понятии своего существования имеет отношение к сознанию.
Каким образом это возможно для чистого субъекта, такой вопрос я принципиально отклоняю. Я рассказываю не о событиях, которые совершаются во времени, или о действиях, которые кем-либо выполнялись; я разлагаю данное на его абстрактные элементы и моменты. Абстракция чистого субъекта не может, как таковая, выполнять действий. Мы выделили его, как часто уже указывалось, из нашего целого индивидуального, пространственного и временного Я путем абстракции и одновременно с этим выяснили ту реальную зависимость, что чистый субъект не мог бы быть чем-то действительным без пространственной и временной определенности, обусловливающей существование индивидуальных Я, которые мыслят все пространство и время, как одно и то же для всех, свою же собственную протяженность они считают только частью его.
Теперь будет казаться, что я одновременно утверждаю два противоположных положения: будто пространство и время суть собственно содержание сознания вообще, и будто они все-таки составляют содержание индивидуального сознания. Но ведь чистое и индивидуальное Я не суть два различных Я одно в другом или одно подле другого, как два индивидуальных Я. Первое обозначено мною, как родовой момент последнего, и это родовое общее, противоположное индивидуальному, должно заключаться только в содержании сознания. Подлинный обладатель или носитель, или субъект этих определений есть таким образом один и тот же, один раз мыслимый с абстрактно наиобщей определенностью какого-то нечто в качестве своего содержания, а другой раз – с индивидуальной пространственной и временной определенностью, без которой он не был бы действительным, т. е. индивидуальным Я.
Если я только мыслю