что ничего не течет и не изменяется, так как нет ничего, во что могло бы преобразоваться то, что мы называем существами. Если сущее аналогично, развитие не допускает никакого противоречия. В этом случае все не есть во всем. Одно определенное сущее не находится в определенном другом. Между ними есть только аналогия или сходство, смешанное с различием. Не сущее становления есть относительное несущее, которое допускает внутри себя сущее. Можно передать следующим силлогизмом возражения Гегеля по адресу традиционной философии.
Чисто сущее – чистая неопределенность.
Между тем, чистая неопределенность чисто не сущее, следовательно, чисто сущее есть чисто не сущее.
В этом силлогизме, который через анализ сущего хочет заключать к тождеству противоречащего, средний термин взят в двух различных значениях. Неопределенность чисто сущего есть отрицание всякой определенности, но не отрицание всякой реальности. В меньшей посылке, напротив, чистая неопределенность означает также отрицание реальности. Сущее без прибавления, отвлеченное понятие сущего есть какое-либо сущее, какое угодно. Содержание может быть самым малым; оно не равняется нулю. Чистое и простое сущее не равносильно не сущему.
Монизм становления, монизм тождества противоречащего или противного в понятии чисто сущего, предполагает, что сущее может означать однозначным образом непрерывное изменение или чистую неопределенность. Между тем становление как таковое предполагает, что сущее прилагается к нескольким реальностям в аналогичном смысле. Становишься чем-нибудь и становишься только тем, чем не был. Отождествление противоречащего приводит, впрочем, к учению о неподвижности и к невозможности для чистой идеи расколоться на противоположность противоречащего. Если все во всем, всякий ритм сущего должен исчезнуть, как говорит Аристотель (IV кн. Метаф., гл. 5). Ни Парменид, ни Гераклит, ни многочисленные философы, которые пошли по их следам, не считались с аналогией сущего. Последняя объясняет возможность для существа, которое есть только относительно сущее, и некоторым образом не сущее, подлинно участвовать в существовании и реально приобрести совершенства, которыми оно не обладало3.
Прежде чем перейти к анализу содержания сущего, нам надо еще стать выше субъективистического критицизма или идеализма, показывая, что предмет метафизики – сущее, а не только понятие о сущем.
Понятие, суждение, рассуждение составляют для рассудка средства схватывать сущее, основание бытия сквозь явления, которые доставляет чувственное познание. Вследствие этого непосредственного овладевания сущим рассудок познает себя самого.
Понятие о человеке, например, прилагаемое в одном и том же смысле ко всем представителям человечества, отличается от своего феноменального образа тем, что при посредстве определяющего его свойства быть разумным животным оно доставляет основание бытия всех человеческих активностей: жизни, ощущения, свободы,