же, были со временем утеряны. Но отчёты Крамаренко В.И. остались. Сохранились даже копии у меня в архивах. Храню. Надеюсь, пригодятся. Когда-нибудь статьи напишу, диссертацию планирую защитить.
Егор примолк, испытующе взглянул в глаза Сценариста, получил молчаливое одобрение для продолжения самого необычного рассказа.
Тогда буровик вынул из внутреннего кармана куртки затёртый замшевый мешочек, развязал тесёмки, выложил на журнальный столик… леденец. Так, во всяком случае, с первого взгляда, показалось Сценаристу. На полированной жёлтой столешнице застывшей темной каплей смолы, с белёсыми прожилками, лежал блескучий, коричневый камешек, размером с крупную косточку персика.
– Не все образцы были утеряны? – шутливо уточнил Сценарист.
– Не все, – серьёзно согласился Егор и предложил:
– Возьми в руку. Прочувствуй момент. Потом расскажишь о своих впечатлениях. Смелее. Похоже на янтарь, окаменевшую смолу из недр земли. Или на кусочек метеорита. Никому не показываю. Отберут. Еще есть версия: это циркон. Минерал. Возможно, из магматических пород Земли. Изотопными методами возраст известных в мире образцов циркона определяли в четыре миллиарда лет. Удивительно! Миллиарды лет перед нами, – он кивнул на камешек.
С наступлением вечера засинило пыльное стекло окна неуютной гостиничной комнатки. Тусклая лампочка под салатовым пластиковым абажуром размазывала желтым маревом густые сумерки.
Сценарист пытался сохранить нейтралитет к любым сочинительствам собеседника, испытующе глянул на буровика.
Загорелое, обветренное лицо молодого парня, работяги, с глубокими, внимательными, серыми глазами с чёрными точками зрачков, словно бы обозначилось контрастнее и ярче. Серые радужки глаз в черных крохотных кляксах, кровавых прожилках усталости и напряжения затянулись слёзным туманом, две крохотные галактики параллельных миров, где вместо солнц-чёрные дыры посередине. Одна микрогаллактика – с зёленым отливом, другая – с холодным стальным.
В этот момент возникла удивительная иллюзия. Остальное пространство номера как бы пожелтело, размылось, расплылось, удалилось в туман, отодвинулось на задний план. Казалось, декорацию стен номера разнесли по павильону дальше в стороны, расширяя место для съемок.
Сценарист коснулся камешка на жёлтой столешнице двумя пальцами и… укололся, как о колючку сухого репейника. В следующее мгновение по руке к плечу пробежала волна, задёргались нервные окончания в кисти и ринулись электрическими импульсами к плечу. В сознании всколыхнулась эйфория эмоций, самых разных, от тревоги до восторга, от печали до тихой радости. Эмоции сменялись так же стремительно и неуловимо, как и мгновенно промелькнувшие в сознании видения.
Перемещения во времени
Сценарист встряхнул головой, пытаясь избавиться от наваждения. Уши заложило ватой слуховых галлюцинаций, неприятно свиристело, словно с высоты полета мгновенно приземлился авиалайнери теперь скрипел