из говядины, – махнула я рукой, поняв, что этот вечер уже не спасти.
– Прекрасный выбор, – управляющий забрал меню и исчез…
– Лёва, ты меня преследуешь?
– Иногда мне кажется, что это ты за мной следишь. Ну, признайся, Сквознячок, прошерстила электронную почту босса, да? Видела, что там приглашение на закрытую премьеру? – Лева выдыхал дым в сторону, лениво осматривая зал с видом абсолютно скучающего человека!
– Кирилл, вы же из полиции? – я сжала губы и повернулась к симпатичному брюнету с охренительно красивыми голубыми глазами. – Как считаете, это можно считать преследованием?
– Вероника, – хрипло рассмеялся Чибисов, с трудом вынимая взгляд из глубокого декольте Милки, – я думаю, что у вас недостаточно фактов для обвинений. Я прав, Людмила Аркадьевна?
– Отвали, Чибисов!
– Вот видишь, – Лёва убрал руку, к теплу которой я уже так привыкла, и чуть сдвинулся в сторону, увеличивая дистанцию между нами. Я получила то, чего хотела, но почему-то стало так грустно…
Доний будто игру какую-то затеял, сменив откровенно хищную осаду на довольно ровную дружескую беседу. Он держал дистанцию, делая вид, что меня просто не существует! Даже Люська купилась на его уловку, начав довольно легко втягиваться в диалог. Они сыпали воспоминаниями о школьной жизни, громко смеялись и то и дело чокались бокалами.
А я не могла…
Ковыряла любимый тартар, украдкой осматривая Дония. Чёрные джинсы и футболка, открывающая рельефный рисунок бицепсов, и расслабленное выражение лица без тени напряженности от трудовых будней. Даже не помню, чтобы видела его таким. Он всегда был одет с иголочки: идеально сидящий костюм-тройка, начищенные туфли и лучезарная улыбка, по которой было невозможно понять, играет он или просто бесконечно счастлив.
Он будто всё это время мастерски притворялся, скрывался за строгим костюмом, аккуратной бородой и длинными волосами, небрежно стянутыми в хвост на затылке. А сейчас он другой… В последний раз в таком неформальном прикиде я видела его на выпускном, когда он пришёл на вручение аттестата не в лоснящемся костюме, а в косухе и драных джинсах с металлическими клёпками.
Смотрела на него тогда из зала и слюни пускала, да что я… Полшколы издавало томные вздохи, когда троица вытащила огромную корзину цветов, чтобы отблагодарить классуху, вечно прикрывавшую их «невинные шалости».
Он был недосягаемый и манящий хулиган. С ним хотелось сбежать с уроков, прыгнуть на его чёрный мопед и умчаться в закат. С того выпускного мы не виделись. Долго. Очень долго… Плохиш из квартиры напротив съехал от родителей, а я заставила себя влюбиться в его лучшего друга Мирона Королёва, чтобы забыть чёртового Лёву Дония. И даже получилось… Вроде.
Встретились мы только лет через пять. Мама всегда говорила, что профессия преподавателя бессмертна. Да, она права, конечно. Только вот, чтобы прожить на эту зарплату, и правда нужно самой быть бессмертной, отказаться от непреодолимой любви к красивой обуви и желанию путешествовать.
Проработала